— Хорошая мысль. Праздник всё-таки.
— Тогда вперёд, — скомандовал я, и мать с Катей тут же взяли
меня под руки.
Ваня потёр руками и с энтузиазмом произнёс:
— А я знаю, где неподалёку продают отличные пирожки. Есть охота
жутко, если честно.
— Веди, раз знаешь, — сказал я, и мы отправились в кафе.
***
В небольшом кафе с занавесками в горошек и плакатом «Слава
покорителям космоса!» возле стойки. На ярком изображении ракета
«Восход» устремлялась ввысь, а внизу была напечатана надпись: «12
октября 1964 — экипаж из трёх советских героев открыл новую
страницу в освоении Вселенной!».
За столиком у окна, застеленным клеёнкой в мелкий цветочек, мы
уместились впятером. Официантка в белом переднике записывала заказ
мелом на грифельной доске:
— Два компота, три порции котлет с пюре, салат оливье и торт на
десерт. Всё?
— И пять чаёв с лимоном, — добавила Наташа, аккуратно вытирая
ложку салфеткой.
— И пирожки, — вставил свои пять копеек оголодавший Володя.
Кивнув, официантка удалилась, ну а мы, пока ждали еду, принялись
обсуждать последние новости. Володя, развернув свежий номер
«Правды», ткнул пальцем в заголовок:
— Смотри-ка! «К 47-й годовщине Великого Октября: Введён в строй
новый авиационный комплекс в Куйбышеве!». Пишут, завод выпустил
первые двигатели для МиГ-21УС — в два раза мощнее прежних!
Ваня, разламывая хлебную горбушку, фыркнул:
— Ну и что? Ты ж помнишь, как Терешкова в прошлом году на
«Востоке-6» летала — вот это да! Она ж потом рассказывала, как
звёзды в иллюминаторе выглядят — будто алмазы на чёрном бархате.
Вот это была новость…
Катя, поправляя рыжий платок, добавила:
— А в «Известиях» вчера писали, что эти двигатели для нового
перехватчика. Может, скоро покажут на параде?
Я молча слушал болтовню ребят, размышляя о том, что как же
всё-таки странно это — хранить секреты целой эпохи. Ведь никто из
них не знает, что их ждёт в будущем, а я знаю…
Голос Наташи вырвал меня из задумчивости. Она, покусывая губу,
вдруг негромко спросила, обращаясь ко мне:
— Вам… не страшно было? Когда дым пошёл?
Все замолчали. Даже Ваня перестал крошить хлеб. Я покрутил
ложкой в стакане, наблюдая, как растворяются крупинки сахара:
— Страх — это когда не знаешь, что делать. А у нас инструкции на
каждый случай. Даже дым в кабине… — Я сделал глоток чая и
продолжил: — Вот, например, мой напарник — Борисов — сел как-то раз
с заклинившим рулём на картофельное поле. И картошку потом всем
аэроклубом ели.