— Тысяча девятнадцать воинов,
господин, — поднял он на меня глаза. — Пришли наниматься парни с
Милоса, Пароса, Наксоса, десяток наших рыбаков свои сети бросили,
ватага карийцев приплыла в купеческую стражу проситься, да тоже в
войско пошла.
— Тысяча девятнадцать! — присвистнул
я, с трудом осознавая эту чудовищную цифру. — Как же мы их всех
кормить будем?
— Отец говорит, зерна ни за что не
хватит, — замотал башкой Корос. — Если тунца не добудем, голодать
начнем уже через два месяца.
— Значит, надо добыть, — подумав,
сказал я. — Новеньких гоните в кузницы, на поля и рыбу ловить.
— Слушаюсь, господин, — кивнул
парнишка. — Мы за зиму сетей столько наплели, что все гадают, куда
нам столько. Неужто это на тунца все?
— На тунца, — кивнул я. — Как тунец
уйдет, будем каменные загоны для него строить. Тунец, он глупый. Он
каждый год одной тропой ходит. Весной в одну сторону, а осенью — в
другую.
— Каменные загоны? — округлил глаза
паренек. — Для рыбы? Владыке это сам морской бог сказал?
— Он самый, — с серьезным видом
ответил я. — Бог Поседао хочет нас немного подкормить. Беги к
господам… Сардоку, Абарису, Паллагону и Хуварани. Пусть на закате
своих людей около жертвенника строят. Воины клятву давать
будут.
Проклятье! Надо воинские звания
придумывать, а у меня все руки никак не дойдут. Тянул до
последнего. Взять греческие классического периода? Там отряд воинов
назывался словом лох. Аж с души воротит! Нет, не хочу! Не буду
ничего придумывать, тем более что сейчас наречие совершенно другое,
лишь отдаленно напоминающее классический греческий язык. Пусть
будет десятник, полусотник, сотник… А потом что? Ведь у меня уже
одних лучников триста человек. И щитоносцев две сотни. Пусть
старшие командиры таксиархами называются. Все подразделения, что
состоят из сотен, будут называться таксисами. Уф-ф!
— Ювелира сюда! — крикнул я, и Корос
побежал в город, потешно тряся пухлым задом. У меня эта семейка
похудеет скоро.
Солнце скоро закатится за горизонт, а
огромная толпа людей, из которых едва ли шестая часть похожа на
настоящее войско, с шумом и гамом начала строиться в шеренги. Для
тех, кто пробыл здесь хотя бы неделю — это дело привычное, а вот с
новичками сложно. Десятники, которые сами прослужили чуть больше
полугода, с помощи брани и зуботычин выстроили кое-как бывших
козопасов, ни один из которых не отличал правой руки от левой.
Тяжело будет, а времени у меня почти нет. Я за три месяца должен из
этой толпы сделать настоящее войско. Или, скажем так, его бледное
подобие. Они должны держать строй, знать сигналы рога и слушаться
команд. И уже одно это поставит их на голову выше всех армий этого
мира. За исключением Египта и Вавилона, пожалуй.