Теперь самое главное. То, для чего я
собрал всех этих людей. Состоящая из нескольких народов толпа,
разноязыкий сброд, порой ненавидящий соседа, должен превратиться в
единое целое.
— Воины! — крикнул я. — Вам предстоит
принести клятву своему царю и великому богу, который послал нам
сейчас знамение этим огнем. Кто-то называет этого бога Поседао,
кто-то Ванака, а кто-то Йамму или Баал. У бога много имен, но у
него одна воля. И это она собрала нас всех вместе. Вы пришли сюда,
и нет у вас теперь другого дома, кроме войска. И нет другой семьи!
У вас нет больше отца и матери! Ваш товарищ по десятку — родной
брат, а товарищ по сотне — брат двоюродный. Я ваш царь, и теперь я
вам отец. Я клянусь в верности вам, своим детям. А еще я клянусь,
что воин, который прослужит дюжину лет и три года, получит хороший
надел на берегу реки. Он возьмет за себя самую красивую бабу,
которая родит ему крепких сыновей. Никогда ваши дети не будут
голодать, потому что у вас будет своя земля и рабы, которые скрасят
вашу немощь. Но за это я многое попрошу. Сегодня вы должны забыть
свою старую жизнь и старые обиды. У вас нет больше семьи, кроме тех
людей, что стоят рядом с вами! У вас больше нет прошлого, потому
что вы родились заново! Родились только что, на глазах великого
бога, который прямо сейчас смотрит на вас! Нет теперь ни критянина,
ни ахейца. Нет пеласга или карийца. Нет дарданца и лелега. Вы
теперь один народ! Народ моря!
Корос, стоявший позади жертвенника,
скрытый упавшей тьмой, плеснул в чашу масла, которое дало новую
вспышку огня. Воины выдохнули в испуге и зашептали молитвы.
— Тот, кто не готов принести клятву
верности, пусть уйдет! — крикнул я. — Он будет ловить рыбу и
растить зерно. Но те, кто эту клятву дадут, не отступят от нее
никогда. Потому что наказание за это — смерть! Клянетесь?
— Клянемся! — выдохнула тысяча
крепких мужиков, которые очень хотели своих рабов, красивую бабу и
надел у реки. Не ушел ни один.
— Абарис! — повернулся я к дарданцу.
— Прикажи завтра же всем десятникам вырезать палки. У нас очень
мало времени.
1 Прессос — город на востоке Крита,
был населен потомками минойцев и практически до рубежа новой эры
сохранял их древний язык.
Год 1 от основания храма.
Месяц пятый, не имеющий имени. Острова.
В том времени, в которое меня
занесло, да и в последующие три тысячи лет война частенько
объединялась с полевыми работами. Войско кормит себя само, а потому
собирает там, где не сеяло, и ест то, что не растило. Так уж
заведено. Мы же объединим войну и рыбалку. Благодаря Криту у меня
теперь в достатке хорошего леса, а потому пришло время удивить этот
мир еще парочкой фокусов. Наксос! Он станет следующим. Во-первых,
он больше и богаче, а во-вторых, с владыкой Пароса есть шанс
договориться. Он вроде бы проявлял робкие признаки вменяемости.