Я на вершине. На пике благополучия. Лететь вниз на подрезанных крыльях. Больно и безрассудно. Сдуваюсь и под испытующий взгляд, возвращаю камень на место.
Герман верно истолковывает мою дрожь. Не требует продолжать выяснения наших странных отношений. Целует в щеку, скользя сухими губами по дрожащей от гнева скуле. Добирается к уху.
- Каро, ты похожа на нее больше, чем тебе этого хочется. Не сопротивляйся и прими свою суть. Станет намного легче, – пропускаю весь текст мимо ушей. Кому легче? Ему? Стопроцентно, - Я вернусь из Японии, и мы попробуем, все наладить.
С ним я рассчитывала убежать от своего прошлого, а оно смотрит, не отрываясь, мне прямо в глаза. Герман и не догадывается, скольких бесов я прячу за личину респектабельной девушки.
Продавшись богатому «папику» , автоматически престаешь быть порядочной. Никаких компромиссов. Мы те, кто мы есть. Корни не так просто сковырнуть и отречься. Как я оказалась на дне, если летела наверх. Мечтала выпутаться из безнадеги , но по глупой иронии, утонула в ней с головой.
Ванечка. Чистый мой мальчик, я все вытерплю ради тебя.
- Скоро объявят посадку, - вглядываюсь в Германа вроде бы равнодушно, но душа замирает. Сердце айсбергом тонет оставляя на поверхности крохотный кусочек, но и он умудряется колотится в бешеном ритме. Скачивает пульс, до такой частоты, что вены болезненно вибрируют под кожей.
Герман покидает салон. Дожидаюсь, пока он достанет чемодан из моего бежевого бентли и даю по газам с парковки аэропорта. Вырываюсь из «золотой клетки»
Позволяю себе роскошь - быть собой. Снимаю серьги и кольцо со стеклянной глыбой. Не сбавляя скорости, стаскиваю пиджак, оставаясь в кружевном топе ручной работы.
Блть. На мне даже трусы сшиты по индивидуальным меркам. Мама мечтала - оказаться на моем месте. Я же, не расстаюсь с ощущением, что одета в колючую и измятую чешую.
Она, так и не дождалась, пока любовник разведется с женой и заселит в высококлассные апартаменты. По скольким головам прошлась ради этого? Скольких пропустила через постель, добиваясь безупречности. Ада не знала полумер. Мне это понятие тоже неведомо.
Достаю с заднего сиденья начатую бутылку « Просекко» .
- За тебя. Покойся с миром сука и не приставай к живым, - отхлебнув из горла , ожидаю наплыва забвения. Оно не наступает, вместо этого голову разрывает и фонит гневом.