– Не терзай себя, – сказала Инна. – Это уже прошло. Оставь прошлое прошлому.
– Кто ты? – спросил Костя.
– Инна, – ответила Инна. – И не надо больше об этом. Я здесь, и я желаю тебе только хорошего, а больше ничего не важно.
– Nothing else matters, – пробормотал Костя себе под нос.
– Ага, – сказала Инна.
Они поднялись на дорогу, Костя воровато оглянулся по сторонам. Кажется, никто их не видит, это хорошо.
– Мне надо одеться, – задумчиво констатировала Инна. – Ходить голой по улице неприлично.
Немного подумала и добавила:
– Но мы не будем спешить.
Они прошли через скрипучую калитку, поднялись по ступеням рассохшегося крыльца, Инна остановилась и сказала:
– Я приму душ. Да и тебе не помешает.
Они приняли душ вместе. Она начала ласкать его прямо в душе, поначалу он был растерян и пассивен, но это продолжалось совсем недолго, он начал отвечать на ее ласки, а затем в его душе будто прорвался вулкан. Впервые за почти четырнадцать лет его посетило восхитительное чувство, когда можно все, нет ничего запретного, и каждое движение, каждый жест, каждое прикосновение дарят радость, и вся эта радость без остатка разделена между влюбленными. Это чудесное, нереальное единение, когда два тела становятся одним и две души становятся одной, нет усталости, нет боли, нет ничего, кроме наслаждения, то острого, как порез бритвой, то тихого и плавного счастья, какое, говорят, бывает после укола героина. Они знакомы всего несколько минут, но это неважно, Инна любит его, и он любит ее, это не то чувство, какое может длиться годами, это мгновенно проснувшаяся страсть, но сейчас эта страсть так же остра, как и настоящая любовь. Потом страсть пройдет, но в душе останется приятное воспоминание и еще останется благодарность к Инне за то, что она помогла ему справиться с горем и стыдом.
Они начали в душе, продолжили на постели, это длилось бесконечно, в какой-то момент он с удивлением понял, что наступила ночь, но это ничего не значило. И когда силы окончательно оставили их, было уже далеко за полночь.
Он спустился вниз, взял два пива, лучше бы подошло вино, но вина не было. Инна пригубила и отказалась пить дальше.
– Тебе не нравится «Гиннесс»? – спросил Костя. – В холодильнике есть «Хольстен», он светлый…
– Мне не нравится алкоголь, – сказала Инна. – Я не могу его пить. Если хочешь меня угостить, угости чаем с чем-нибудь сладким.