— Конечно, я все понимаю, — кивнул я.
— Если что, спрашивай, я тебя не бросаю одного на растерзание, —
он слегка дернул уголком губ, обозначая улыбку.
Потом повернул коня и подъехал к Маркусу, через минуту тот
сорвался с места и поскакал в сторону ворот, чтобы найти стражника.
Я очень надеялся, что у него хватит ума не орать про проклятье.
Но когда из города выдвинулся целый отряд с мечами в руках, я
понял, что ошибся: охранник растрепал все, как на духу.
Соседние караваны стремительно отъезжали, в очереди началась
суматоха и толкотня, которая набирала обороты со скоростью
распространения слухов. И буквально через полчаса вокруг нас
возникла зона отчуждения.
— Кто главный? — рявкнул стражник, закованный в броню.
Его взгляд из-под шлема злобно ощупывал меня и Маркуса, будто
сканируя нас.
— Добрый день, — я сделал шаг вперед, держа коня под уздцы. —
Хозяин каравана находится во втором фургоне. Он сильно болен, ему
нужна помощь лекаря. Поэтому мы просим пропустить нас без
очереди.
— А зачем вас вообще пускать?!
— В этих фургонах товар, по контракту мы должны доставить его
покупателю. Думаете, он будет доволен, что мы бросили все возле
ворот? Да и сами подумайте, мы приехали в город, а не остановились
в одной из деревушек раньше. Значит хозяин каравана вез это кому-то
весьма богатому. Проблемы ни нам, ни вам тут не нужны.
Стражник завис на мгновение, потом тряхнул головой, но так и не
убрал меч в ножны.
— А если из-за вашего больного в городе начнется мор?!
— Поэтому и нужно пригласить лекарей, чтобы они поставили
диагноз и решили этот вопрос. Как минимум еще необходимо известить
покупателя, которому товар привезли.
— Больно умный, — проворчал стражник и кивнул коллеге по мечу, —
Рит, бегом к начальнику! Одна нога здесь, другая там! А ты, —
взгляд уперся в меня, — стой и не двигайся.
— Стою, не двигаюсь, — я на всякий случай показал пустые
ладони.
Маркус позади меня нервно гарцевал на лошади, поглядывая на
фургон с Раксом.
Ждать нам пришлось почти сорок минут, а делать это на солнцепеке
было не так уж и весело. Стражник не отходил ни на шаг, дергаясь
каждый раз, когда я отгонял от лица мошку или пил воду.
— Хотите? — я протянул ему бурдюк.
— Не положено! — рявкнул он, но так, что я сразу понял, что он
тоже был бы не прочь приложиться к горлышку.