– Ну? Что скажешь?
– Ты молодец. Уверен, получится здорово, – отвечаю совершенно честно, с удовольствием наблюдая, как она выдыхает с облегчением. – Правда, немного странное ощущение. Ведь все будет совсем другим. Прежним это место останется лишь географически.
Так же как и ты, Зита. Формально ты та же девчонка с соседнего двора, внучка лучшей бабушкиной подруги. И внешне почти не изменилась – стиль, прическа и макияж вовсе не то, что делает тебя тобой. Сколько раз ты только при мне их меняла!
Но никогда, даже в периоды страшной ссоры, я не чувствовал себя рядом с тобой так скованно. Мог себе позволить выругаться, или обнять тебя, или рявкнуть, или даже ущипнуть за задницу – в зависимости от отношений между нами на тот момент.
А сейчас даже коснуться немыслимо. Разве что случайно, и немедленно за такую вольность извиниться.
– Здесь уже все другое, времена меняются, – пожимает плечами она. – И потребности тоже. Когда мы сюда приезжали на каникулы, бассейны местные дачники только в кино видали.
Непробиваемая. Признаться, я смутно на что-то надеялся, приглашая ее сюда. Что в старом бабушкином доме проснутся воспоминания, солнечные, хорошие, ведь плохое уже после было и не здесь. Что растормошат чувства, растопят лед между нами.
Для чего? Я и сам толком не представляю. Наверное, она последнее, что связывает меня с той, прошлой жизнью. В которой она была всегда, даже если не рядом, все равно незримо присутствовала. Словно с ней могло вернуться что-то очень важное. Часть меня самого.
Мы больше не соседи – они продали дачу, давно уже, я узнавал. И близкими друзьями стать вряд ли получится. Но хотя бы приятелями могли бы?
Бесполезно. Зита поглощена своими эскизами, уткнулась в них, отчужденная. Дом ее волнует, как старый пациент, которого нужно поставить на ноги. Я – нет, даже шутит хоть и по-дружески, но осторожно и лишь из вежливости.
– Да, конечно. Ностальгия накатила, я ведь тоже здесь почти не бывал. Надеюсь, теперь будем жить тут целое лето, – говорю, наблюдая как она сворачивает все окна и захлопывает маленький серебристый ноут. – Ты хотела осмотреть дом?
А я буду смотреть на тебя. На очертания груди под тонкой маечкой, на этот раз целомудренно упакованной в плотные бельевые доспехи. На то и дело мелькающую полоску загорелой кожи живота. На обтянутые джинсой округлые ягодицы – я намеренно пропускаю ее вперед на лестнице.