Жаль, конечно, но теперь не исправишь. Остается только забыть. Может, что-то у нас получилось бы, может и нет – неважно. Сейчас-то все хорошо. Нормально.
19. 4.3. Ник
– Никита Михайлович, к вам гостья. По личному вопросу, – сообщает секретарша загадочным голосом. Я не вижу ее лица, но даже по телефону слышно, что она улыбается.
– Пригласите.
Первая мысль – Зита пришла. Не стала дожидаться, пока найду повод встретиться, звонить, писать, договариваться... Просто захотела – и пришла, как наверняка бы раньше сделала. В те времена, когда нам не нужны были никакие поводы и не существовало условностей.
– Привет, милый!
В кабинет вплывает Ксюша, сияющая, словно ангел. Распущенные светлые волосы, легкая туника, белые брючки. Лучезарная улыбка. В руках у нее нечто, завернутое в фольгу.
– Привет, солнышко, – произношу растерянно, надеясь, что не выдал разочарования. – Что-то случилось?
Она никогда не приходила к нам в офис, да и зачем, для нее тут нет ничего интересного. И сейчас осматривается с любопытством, совершенно не чувствуя неловкости. Очевидно считая: если большая часть компании принадлежит мне, то она имеет такое же право здесь находиться, как и у меня дома.
У нас дома, поправляю сам себя. Это наша с ней квартира, неважно, на кого она оформлена по документам. Скоро у нас с Ксюшей вообще все будет общее.
– Решила устроить маленький сюрприз, надеюсь, приятный, – возвещает она. В свертке оказывается пирог. – Вот, шарлотку испекла. Ты ведь любишь яблоки?
В августе я всегда приношу домой яблоки, просто чтобы они были. Привычка с детства, в бабушкином саду тех яблонь росло сто сортов. Казалось, ими все вокруг пахло. Только я их не люблю. Даже в самых сладких привкус горечи мерещится.
Глядя, как Ксюша аккуратно, не рассыпая ни крошечки, режет свой пирог, я вдруг отчетливо понимаю, что ее не люблю тоже. Я люблю другую, всегда любил – либо Зиту, либо вообще никого...
Молодец, что тут скажешь. Главное, вовремя.
– Сейчас ведь не сезон, – бормочу задумчиво. – Шарлотку в конце лета делают.
– Дорогой, двадцать первый век на дворе, фрукты продаются круглый год, – улыбается она, но ловит мой взгляд, и улыбка гаснет. – Я думала, обрадуешься...
Поднимает на меня глаза – выражение печальное, чуть обиженное. Будто спрашивает: ну что со мной не так? Как тебе угодить?