А лежала немецкая каска времен Второй мировой. Тут же рядом —
зарытый в землю MP40, в простонародье называемый «шмайсером». Чуть
в стороне — сапог, с сохранившимся внутри окровавленным куском
ноги. А еще дальше — развороченное тело.
В этот миг вернулось и обоняние. Я вдохнул — и меня снова
вырвало.
Но нужно снова собраться и заставить себя мыслить трезво. Яма —
это явно воронка от взрыва. Половина трупа — немецкий солдат времён
Второй мировой войны. На воротнике в петлице были изображены два
зигзага молний «SS» — такие часто показывают в военных фильмах. Так
называемая фашистская элита нашла здесь свою смерть. Но где
конкретно «здесь»?
Я с трудом выкарабкался наверх. Лежа на краю воронки, огляделся.
Над землей стелился густой дым.
В сером закопченном небе резкими стрелами пронеслись с воем два
самолета. Не наши, немецкие — с крестами на крыльях. Мне удалось их
разглядеть даже теперь, в плохих для обзора условиях. Я даже
отметил характерный изгиб крыльев — сомнений не оставалось — передо
мной во всей их жуткой красе промелькнули «юнкерсы»! Только они
могли издавать тот ужасный вой, от которого волосы вставали
дыбом.
Бомбардировщики снова начали свою ужасную работу. Земля
вздыбилась и заходила ходуном.
Меня осыпало кусками чернозема. Не удержавшись на краю, я снова
съехал на дно воронки.
БА-ААМ! БА-ААМ! БА-ААМ! — неслось отовсюду.
Первая волна «Ю-87», сбросив бомбы, ушла к горизонту. Туда же
вскоре промчались и штурмовики «Ил-2», посылая вдогонку немцам
трассы пулеметных очередей. В небе разыгрался настоящий бой. Отход
немецких бомбардировщиков прикрывали мелкие истребители
«Фокке-вульф» ФВ-190. Но наши «илы» и «яки» задавали им жару,
насколько я видел. Вскоре небесный бой ушёл за горизонт и я его
больше не видел.
Похоже, пора сделать очередную попытку выбираться отсюда. И
только я подумал об этом, как вдруг сверху в яму посыпалась земля.
Послышался прокуренный голос:
— Эй, лишенец! Ты что, сам этому фрицу ногу оторвал? — голос
весело загоготал. — В следующий раз сразу с головы начинай!
Потом обратился к кому-то рядом:
— Смотри, Лёха, тут ещё один наш. Похоже, контужен.
Я задрал голову, пытаясь разглядеть говорившего весельчака.
Незнакомая рожа растянулась в широкой улыбке. Желтые прокуренные
зубы, смешные оттопыренные уши, трехдневная рыжая щетина.