Уши дико заболели. Я схватился за них руками, стараясь как можно
сильнее прижать ладони, но звук и не думал ослабевать.
- Капюшон надень, дурень… И отвернись… - едва расслышал далекий
и глухой голос фамильяра, словно он говорил это не из-за моей
пазухи, а откуда-то из-за толстой бетонной стены.
Кое-как натянув и придерживая капюшон, я попытался развернуться
спиной к ледяному бурану, но тот меня таки сбил. Я едва успел
опереться на одно колено и тут же прижал к нему голову, скрестив на
затылке, для пущей надежности, руки «замком».
Не знаю сколько времени я так простоял, но постепенно свист и
ветер начали утихать и небо снова прояснилось, а воздух стал опять
по-весеннему чистым и прозрачным.
- Что это было? – спросил я у фамиляра, когда тот высунул морду
из-за края куртки, опасливо осматриваясь по сторонам.
- «Огниво» морок снимало.
- А наводят они его так же.
- Ага. Только тогда ветер из центра в разные стороны раздувает
наваждение. Ладно, я пока тут посижу, а ты давай вперед топай. Нам
до леса еще столько же идти.
Я шел и оглядывался. Остатки белых ледяных кристаллов, больше
похожих на сахар, не таяли, а словно испарялись, исчезая на
глазах.
Интересно, что теперь с молодой листвой и цветущими деревьями
будет? Как бы не померзли от такого… А потом в новостях напишут,
что в мае случились аномальные заморозки.
Когда мы наконец-то вышли из города, я услышал веселый крик
детей.
- О, твои старые знакомые из бункера выбрались.
Я тут же метнулся в сторону, ища глазами место, куда можно было
бы спрятаться. Рядом стояла какая-то заброшка без окон и дверей.
Долго не раздумывая я юркнул в одну из зияющих прямоугольных дыр и
прижался к внутренней стороне стены, прислушиваясь к тому, что
происходило рядом на дороге.
Женщины и дети прошли рядом. Кто-то из ребят кинул в проем, где
я стоял, увесистый камень. Следом полетел еще один и еще.
Вот так башку пробьют и ничего им за это не будет ввиду
малолетства. И куда только матери смотрят? Хоть бы одна замечание
сделала!
Но женщинам судя по разговорам было некогда, они пытались
воззвать к совести и призвать к ответу тех, кто их сопровождал и,
судя по всему, вывел из бункера.
- Как же вам не стыдно? Три дня без горячего и нормальных
условий! Я на вас жалобу напишу!
- С вами же все в порядке, женщина! Чем вы недовольны?