— Ага. Прямо перед моим носом открылся.
Мужчина расширил глаза, сделал шаг назад, потом ещё и,
добравшись до стола, достал оттуда устройство. Что-то вроде
детектора, он включил и направил на меня. Кажется, он удивился.
— На вас совсем нет следов энтропии…
— И не будет, — пожал я плечами и ухмыльнулся. — Древов я или
кто?
Когда открывается разлом в земле, из него сперва вырывается
энергия энтропии, поражая всех вокруг. Первое время все поражённые
разносят её как заразу, а после, как правило, умирают. Причём,
весьма быстро. Хотя порой могут и мутировать в чудище.
Ну а меня, как оказалось, эта энергия не берёт. От слова совсем.
Меня защищает Древо.
Ярослав Ильич не особо и поверил мне, видимо, подумал, что
обычное детское привирание. Ну и ладно.
Он повёл меня на второй этаж и привёл в комнату с не очень
свежей дверью. Будто старая. А ещё ощущаются смерть и разложение…
Энтропия. Кажется, Женя распространяет её.
— Входите! — услышал я слабый голос после того, как постучал в
дверь. И вошёл.
Увидел же я какую-то медицинскую палату. Облезающие обои
заставили медицинскими ширмами. Вижу кучу непонятного оборудования.
Медицинскую кровать, а также небольшой столик, за которым сидит
худощавая, словно скелет, девочка. На ней всё та же шапочка,
скрывающая лысую голову. Одета Женя в медицинский халат.
— Привет, умная леди, — поднял я руку и заулыбался, а потом
застыл. — Это ведь… то, что я думаю?
— Ага. Торт! Самый вкусный на свете торт, — Женя как могла
улыбнулась, и, может, это и выглядело неприятно, всё же состояние
девчушки было просто кошмарным. Но вот мне улыбка показалась очень
яркой и доброй.
— Самый… вкусный… на свете… — Тортик там уже умер в экстазе. И
было за что!
Это трёхэтажный торт! Без свечей, правда, но какой же он
красивый, не описать.
— Папа немного перестарался, — прикрыв рот ладошкой, девушка
захихикала. — Он так решил попрощаться со мной. А тебе потом
страдать. Потому что такие торты тебе, вероятно, уже не удастся
попробовать…
— Почему? На следующем твоём дне рождения попробую! Ты же
пригласишь меня? — я присел за стол рядом с Женей и едва не
подавился слюной. Аромат был настолько невероятным, что перебивал
запах лекарств и смерти.
— Дим… Вероятно, я и недели не проживу… — она опустила голову.
Хм, и даже не заплакала. Храбрая она. Хотя не так. Не храбрость
это, а сила. Даже несмотря на скорую смерть, она борется и не
сдаётся.