Выпавший снег сгладил все очертания, дав потемневшему дереву
забора и сарая искрящееся серебро. Окна замутили узоры, а деревья,
оставшиеся без листвы, теперь держали на ветвях тяжелые снежные
кружева. Такой мир казался Вику прекрасным. Правильным. Холодным и
белым, как чистый лист бумаги, на котором ничего не хотелось
писать.
Зимние дни тянулись темные, теплые и тихие. По ночам Мартин
зажигал в темноте гирлянды разноцветных огоньков и рассказывал
истории. Они больше не ходили в лес, на рыбалку и редко бывали в
деревне. Мартин боялся, что опять начнутся проблемы с едой, но куры
продолжали нестись – он узнал, что нужно добавить в их рацион и
смог затянуть дыры под потолком курятника пленкой так, чтобы света
проникало достаточно, но птицы не мерзли.
Отец зарезал еще одну свинью, на этот раз сам. Сам разделал ее
во дворе. Половина мяса пошла на продажу, половина – в холодильник.
Весь двор был залит кровью, которую отец и не подумал убрать. Утром
Мартин широкой лопатой чистил место разделки. Лопата была слишком
тяжелой и громоздкой для семилетнего ребенка. Но ходить по
перемешанной с грязью крови показалось Мартину худшей перспективой,
чем тяжелая работа. Собаки тянулись со своих цепей к замерзшей
крови и протяжно скулили. Подумав, он подвинул кучу снега к их
будке. К утру от нее не осталось ни следа.
В углу кухни стоял мешок картошки, у Вика в комнате в деревянном
ящике лежали переложенные чистой марлей сушеные грибы.
Мартин научился заваривать чай с собранными летом травами.
Терпкий, темно-янтарный напиток оставлял после себя тяжелое, сонное
тепло. Все это позволяло долго не задумываться над тем, что им
придется есть завтра. В освободившееся время они читали.
Недавно Вик нашел на чердаке заколоченный ящик и убедил Мартина
его вскрыть. В ящике обнаружились книги. Судя по подписям на
форзаце, они принадлежали матери Анатолия. Больше половины –
любовные романы. Еще была небольшая брошюра со схемами вязания и
приключенческие романы. Ни одна из этих книг явно ни разу не
читалась.
– Мартин, отец не разрешает читать книги.
«Но ты ведь читаешь привезенные из дома. И я тебе читал те, что
нам давала Пася», – отозвался Мартин.
– Да, поэтому я предлагаю этот ящик задвинуть в угол, накрыть
той занавеской и брать оттуда под одной, – улыбнулся Вик.