А вот тут уже обидно. Да, я не худышка. Но не жирная. Как сама шучу, веселая толстушка.
— Мой спорт — это моя работа. Если вы про фитнес, то времени нет, когда целый день прокрутишься на кухне, а вечером в магазине, то единственное желание, — замираю и смотрю на Захара. Чуть не ляпнула про одиночество. Но вовремя вспомнила. — Увидеться с Захаром, поужинать и спать...
Он чуть хмуриться, а я тушуюсь. Неужели что-то не то говорю?
— Так вот где ты пропадал эту неделю. А я думала у Светланы. Она в салоне что-то говорила о встречах, — уточняет подружка Макара и мне хочется ей волосы выдрать.
Вот видно, что копия их мать. Выводит меня специально. Но я не пальцем деланная, поворачиваюсь к ней и улыбаюсь. Люся вообще молчит. Ей видимо слова не давали, и она хлопает глазками и не вступает в дискуссию.
— Милана, — поворачивается Макар и та лишь невозмутимо размахивает руками и смотрит на их мать.
Вот жаба.
— Мне не безразлична жить Захара. Мы столько вместе прошли.
Нашлась тут защитница. Только вот глупая, не меня выставляет в плохом свете, а именно Захара.
— Прекратите нападать на Аню, — говорит его папа и мне становится приятно.
Еще один защитник.
И все правда смолкают, приступают наконец к ужину. Только вот Милана сопит, будто у нее нос сломан, а если еще что-то скажет, то точно придется поправить фейс. Мама тоже сверкает зло глазами. А я не могу заставить себя притронуться к тарелке. Кусок в горло не лезет от их взглядов.
Как только основная часть трапезы проходит и наступает очередь моего десерта. Я начинаю паниковать. Я горжусь своим тортом, только вот если они начнут его хаять прямо при мне. То расплачусь и убегу за шваброй. Вот просила же Захара принести ее мне.
Но тут заходит женщина в переднике и смотрит на меня. Моя спасительница. Готова ее расцеловать, но лишь улыбаюсь. Боже. Завтра щеки будут болеть от такой растяжки губ.
— Все готово для приготовления, — строго говорит и я тут же встаю.
— Приятного аппетита. Мне пора работать. Зай, я пойду, как закончишь, подойти ко мне. Хорошо?
— Да, малыш.
Малыш... Боже. Малыш? Я приподнимаю бровь и сдерживаю улыбку. Он тоже едва сдерживается. Видимо мое “Зай” тоже не по душе.
— Я помогу, — говорит Люся и встает со мной.
— Мы чуть позже присоединимся, — вставляет свое слово мама.
— Отличненько, — хлопаю по бедрам и мнусь. — Пошла в общем, — разворачиваюсь и вместе с Люсей иду за строгой женщиной. Она мне чем-то Шапокляк напоминает. Такой острый нос, тонкие губы. И костюм ее...