Не дав мне ни мгновения на ответ,
японец резко ускорился и ушёл в сторону своих коллег. Секунду
спустя мы зашли в конференц-зал, и я понял, что внутри меня
клокочет гнев.
Всего пара фраз представителя
делегации Империи Восходящего Солнца сумели вызвать столько эмоций,
сколько не вызывали все предыдущие переговорщики вместе взятые.
Японец не собирался ничего выпрашивать. Он поступил иначе и дал мне
право выбора. Право, самому начать его искать и узнавать условия
сделки.
Похоже, тема казни моих старших
родичей и их исчезновения с политической арены была единственным из
доступных иностранным делегациям рычагов. По сути, больше остальные
предложить ничего и не могли.
Но слова японца о княгине
Разумовской заставили меня задуматься: так ли похоже это было на
все остальные варианты? Потому что до этого момента я был абсолютно
уверен, что никто не знает о том, что княгиня жива.
Гости из других государств занимали
свои места и доставали блокноты, ручки и другие инструменты,
запасаясь вопросами. После личных бесед и длительного — почти
двухчасового — перерыва все были готовы продолжить и уже
конструктивно обсудить ситуацию с досрочным завершением гона в
Тверской аномалии.
Первым после перерыва на сцене
оказался Егор Бестужев, заместитель командира егерей. Коротко и по
делу он отчитался обо всех событиях и боестолкновениях во время
сражения в первом круге аномальной зоны. О короткой вылазке и общих
её результатах. Судя по тому, как Егор Алексеевич отвечал на
поставленные иностранцами вопросы, инструктаж у Белого Волка был
предельно полным.
В качестве финальной точки
выступления на сцене появился император Алексей Александрович в
сопровождении пожилого мужчины в форме егерского корпуса. Вокруг
тут же начали шептаться, и я увидел, как Пожарский и Воронцов
недоверчиво смотрят на древнего старика с идеальной армейской
выправкой.
— Светлейший князь Потёмкин… — с
недоумением произнёс Пожарский.
Видимо, никто не думал, что старик
выберется из своего логова, но Его Императорское Величество умел
убеждать нужных людей действовать так, как требуется в текущей
ситуации.
И светлейший князь Потёмкин, перед
лицом огромного количества иностранных делегатов и российских
дворян, официально передал пост главы егерского корпуса своему
преемнику.
Бестужев к этому оказался слегка не
готов, но сумел сохранить каменно-невозмутимое выражение на
лице.