- А больше ты ничего не хочешь?! - я была вне себя от злости, и готова была прирезать наглеца ценой жизни. - Думаешь, поверю в ту сказку, что ты расскажешь? Или считаешь, что я рада стать истинной парой убийцы моих родителей? Да пошел ты!
Оборотень и вида не подал, что боится за свою жизнь, оставшись все так же невозмутим.
- Прости, но придется тебе потерпеть, - снисходительно заметил он, сверкая на меня янтарными глазами. - То, что эти уроды хотят узнать, слишком важно, и не только для меня. Тем более, я так понимаю, убивать меня не собираются, а значит, рано или поздно я выберусь отсюда.
- И не мечтай! - осадила я его, испытывая некое злорадство. - Тебя собираются продать в рабство.
Стоило Эйнару услышать это, как его желтые глаза вспыхнули яростью, оборотень стиснул зубы, и дернул цепи, пытаясь вырвать их из стены. На скулах от усилий заходили желваки, а мощные руки забугрились напрягшимися мышцами. Хотя я и была уверена, что магические оковы удержат его, но все равно на мгновение испугалась и положила руку на револьвер.
- Что ты творишь? Это бесполезно, тебе не сбежать!
Зверь замер, снова повиснув на одних руках, и обжег злым, полным ненависти взглядом.
- Ты видно, не понимаешь, девочка. Мне нельзя в рабство. Я или убью всех, или умру сам от несвободы. А скорей всего, меня самого раньше прикончат.
***
- Квежек, это катастрофа! - заявила я, залетая в кабинет к главе.
- Что, не раскололся? - Ливьер был поглощен просмотром каких-то рукописей, и даже глаза не оторвал от стола. - Плохо, значит, придется что-то другое придумать.
- Не в этом дело! - отмахнулась я раздраженно. - Если он станет рабом, мне конец!
Мужчина отложил свитки в сторону и поднял на меня хмурый взгляд.
- Рассказывай.
Вздохнув, я села в кресло и закрыла лицо руками.
- Прости, кажется, я опять все испортила, - тихо пробормотала я, вспоминая, в каком смятении сбежала из темницы, когда переговоры с Эйнаром зашли в тупик. - Я сообщила оборотню о его дальнейшей участи, надеясь, что это заставит его передумать. Но этот волчара стал угрожать, что если ему наденут рабский ошейник, то закончится это смертью. Его и моей.
- Черт! - Квежек ударил кулаком по столу. - Вот ублюдок! Но ты сама, конечно, виновата.
- И что теперь прикажешь делать? - тоскливо посмотрела я на Ливьера. - Побег ему, что ли устроить? Так он сразу утащит меня в свое логово, ты же знаешь, и плевать ему будет на мои желания.