Я в отличие от него не ходила на работу, больничный окончился неделю назад, а после взяла отпуск за свой счет. И так думаю, что по его окончанию мне придется попрощаться с занимаемой должностью. Кому нужна сотрудника так безответственно подходящая к своим обязанностям. Коллегам ничего не рассказывала, поэтому они могли лишь догадываться о моих проблемах. Так намного лучше, жалости мне и так хватает, а о перемывания своего грязного белья откажусь.
- Может тебе не стоит все время находиться дома?
- Ты же сам хотел, чтобы я не работала, а сидела дома.
- Не утрируй.
Мне не нравилось, что он так спокоен, я лежу без сил, а он работает, как ничего не случилось. А потом приходит после своих переговоров и успокаивает меня. Понимала, что нет его вины, он не может постоянно находиться со мной, да и не нужно мне это. Просто видимо негатив сам просачивался, а рядом был только любимый человек. Я неспециально делала ему больно, организм так самоизлечивался.
- Пойдем лучше поужинаем, - не стал развивать тему с работой.
- Я не хочу.
- Ты за весь день хоть что-нибудь ела?
- Да
- Ты врешь, так и лежала тут, - он был прав, я завтракала вместе с ним и на этом все.
Да, я весь день пролежала в нашей кровати и у меня не было никакого желания покидать это место. Хотелось заснуть, проснуться и понять, что это просто кошмарный сон, ничего из случившегося не происходило.
Я была так счастлива, когда узнала, что скоро стану матерью. Мне это было так нужно, не зря говорят, что это главное предназначение женщины. Не нужно расценивать это как сексизм, любая мать, носившая под сердцем свое чадо меня поймёт. Незримо меняется твоя внутренняя составляющая, откуда-то берется тепло, распространяется по каждой клеточке тела, наполняя его светом и жизнью, любовью.
Ее так много, что хочется делиться со всем окружающим миром. Но это главная ошибка, нужно аккумулировать эту энергию, не расплескивать, а в момент появления ребенка на свет передать ему, являя ему тем самым свою защиту.
Я поняла, что как бы сильно я не любила мужа, матерью я хочу быть также сильно, если не больше.
В больнице меня навещали родители мужа. Лучше бы они не приходили вовсе, видеть выражение лица свекрови было не возможно. Она всячески держалась, стараясь ничего плохого не говорить, но ей это давалось с трудом, и у Ларисы Юрьевны то и дело проскакивали саркастические нотки, указывая мне какая я никудышная жена и не подхожу ее сыну. Да, напрямую она мне этого не говорила, но намеки понять не трудно.