Как
объяснил лакей, который носит обед, живу я в гостевых апартаментах
наследницы престола. Предназначены они для размещения высоких особ,
близких к ее императорскому высочеству. Сподобился, значит… Зато
держат под замком. Не в том смысле, что запирают на ключ – этого
нет, но выйти из комнаты проблематично. Из всей одежды у меня
только нижнее белье и халат до пят. Бродить в нем по кремлевских
коридорам как-то стремно – мигом запишут в сумасшедшие.
Меня, кстати, на этот счет проверяли. На другой день по
приезду в Москву заявились три деятеля с профессорскими бородками –
вылитая контра, как говорил незабвенный Василий Иванович Чапаев, и
принялись задавать всякие разные вопросы, стучать по суставам
молоточком, водить им перед лицом. Требовали показать язык, закрыть
глаза, вытянуть руки и достать указательным пальцем кончика носа.
Из всех сил пытались на дурку развести. Только не на того напали,
нам эти приемы еще с курсантских времен знакомы. Я сделал вид, что
сотрудничаю со следствием, пардон, консилиумом, без запинки отвечал
на каверзные вопросы, держался скромно, но с достоинством.
Профессора ушли огорченными – не удалось законопатить в дурдом
перспективного пациента. О своем подлинном происхождении я,
естественно, промолчал. Не то бы у них получилось…
Навещал меня и обычный врач – какое-то местное светило в
нейрохирургии. Ну, до Бурденко ему до Берлина раком. Я это по
опросу определил. Единственный толк от визита – сняли с головы
надоевшую повязку. Не нужна она. Рана практически зажила, осталось
снять операционные швы. Я это сам сделаю. Попрошу ножницы и пинцет,
стану перед зеркалом и повыдергиваю. Делов-то…
Заняться нечем, скучаю. Отвык я от безделья. Ольга навещает
меня только вечерами, да и то не сидит долго. Говорит: много
работы. Торопливые обнимашки с поцелуйчиками, пожелание выздороветь
поскорее – и улетела. Похоже, чего-то ожидает. По обмолвкам понял,
что судьба моя решается в верхах. Будущая теща – три раза тьфу! –
она же императрица Мария III в курсе моего происхождения. Сейчас
думает, что ей с таким чудом делать. Учитывая наши отношения,
надежд не питаю. Главное, чтоб не в дурдом или тюрьму. Ссылку я
переживу. Гениального русского хирурга, профессора Войно-Ясенецкого
большевики в 20-х годах сослали в Туруханск, а потом – и вовсе за
Полярный круг. Не нравилось им, что доктор по совместительству еще
и монах, да еще епископ. Пациентов не только лечит, но и
благословляет. Мракобес… Дебилами были эти большевики, что тут
скажешь? В наказание они отстранили Войно-Ясенецкого от лечения
людей. Когда из-за этого умер человек, крестьяне с косами и вилами
разгромили сельсовет и ГПУ. Скрипя зубами, большевики вынуждены
были разрешить монаху-врачу врачу практиковать. И чем все
кончилось? Войно-Ясенецкий получил Сталинскую премию первой
степени, после смерти его канонизировали как святого, и теперь
поминают в церквях. А кто молится за чекистскую шелупонь, кто ее
вспоминает?