–
Жив! – крикнул Михаил и рявкнул. – Бинт мне! И расступитесь!
Кто-то сунул ему самодельный индивидуальный пакет. Это
Валериан организовал их заготовку, отрядив на это выздоравливающих
солдат и свободных от службы санитаров. Они целыми днями собирали
их из марлевых подушечек и бинтов. Затем пакеты заклеивали в
вощеную бумагу, которую командир где-то раздобыл, и отправляли в
части. Там фельдшеры и санитары учили солдат накладывать повязки –
об этом Валериан тоже позаботился и следил, чтобы выполняли
неукоснительно. «При ранении каждая минута дорога, – наставлял
нерадивых. – Истечет человек кровью – и все. А если ранят
тебя?»
И
вот сейчас пакет пригодился. Михаил разорвал зубами обертку,
приподнял голову раненого и наложил повязку. Отер снегом кровь с
лица командира и подложил ему под затылок лежавшую рядом шапку.
Затем выпрямился и натолкнулся на взгляды двух генералов. Те стояли
и вопросительно смотрели на него – начальник дивизии и командующий
фронтом. Однако Михаил не заробел, не до того было.
– В
госпиталь надо командира, – сказал решительно, – в Минск. Ранение в
голову, я не сумею прооперировать. А там Бурденко… Побыстрей
бы!
–
Отвезем! – кивнул командующий. – У меня аэросани. Эй, там! –
крикнул он кому-то. – Подать их! Живо! Зауряд-врач, вы с
нами.
И
Михаил поехал. Кто успел сунуть ему медицинскую сумку. Там, помимо
обычных бинтов и йода, оказалась коробка со шприцами и набор
необходимых лекарств. В вагоне Михаил впрыснул раненому камфару,
сменил окровавленную повязку и уже не спеша отмыл лицо Валериана.
Пока личный поезд командующего мчал в Минск, он сидел рядом,
периодически проверяя пульс. Сердце Валериана билось, и это давало
надежду. В Минске раненого перенесли в автомобиль и отвезли в
госпиталь. Там его переложили на носилки и унесли, а к потерянному
Михаилу подошел грузный статский советник.
–
Загряжский, начальник госпиталя, – буркнул хмуро. – Представьтесь,
зауряд-врач!
–
Михаил Александрович Зильберман. Военный врач медицинского
батальона, служу под началом надворного советника
Довнар-Подляского.
–
Как его ранили, видели?
–
Нет. Говорят, прилетел германский аэроплан и сбросил бомбу. Осколок
угодил Валериану Витольдовичу в лоб. Я его перевязал, а затем
сопровождал в Минск. Камфору впрыскивал, – добавил Михаил, внезапно
заробев.