– Какой цирк? – спрашивает он, мазнув по мне взглядом. – Я просто играл в покер.
– Вань, – поворачиваю к нему голову, – чего ты хочешь?
Он выезжает в высокие кованые ворота и паркует машину перед огромным трехэтажным особняком. Я даже не успела заметить, как мы выехали из города и оказались здесь.
– Я расскажу тебя за ужином, Слав. – Выходит из машины, обегает ее, открывает дверцу и протягивает мне руку. – Пойдем.
Я все же хватаюсь за его руку, и это как прыжок веры. Со стометровой вышки. Прямо в ледяную воду.
– Ты живешь один? – спрашиваю я, боясь столкнуться нос к носу с его женой или сожительницей.
– Не совсем, – туманно бросает Ваня и тянет меня к дому.
5. Глава 4. Мирослава
– Ой! – вскрикиваю я, когда мой каблук подкашивается, и лодыжку пронзает острой болью.
– Слава, – Ваня тут же подхватывает меня под подмышки и колени и легко поднимает на руки. – Что такое?
– Нога, – поясняю я, морщась от боли.
Он молча вносит меня в дом, проходит со мной через просторный холл в кухню и усаживает на высокий стул у кухонного острова. Присаживается на корточки передо мной и разувает: сначала снимает туфлю со здоровой ноги, а потом – с поврежденной.
– Ах, – выдыхаю я. Нормально так растянула, если настолько больно.
– Больно? – Ваня поднимает на меня глаза, и мне кажется, я бесконечно тону в их синеве. Вновь отвлекается на мою травму, фиксируя ступню в своих сильных пальцах. – Растяжение. Просто нужен покой на пару дней.
Его руки такие теплые, такие родные, что я почти плачу от потока нахлынувших чувств. Я вспоминаю нас вместе и нашего малыша, который так ужасно и прекрасно похож на Ваню.
Его взгляд как пытка. Рассматривает мое лицо внимательно, словно подмечая каждую новую морщинку, каждое мелкое изменение. Отпускает мою ногу, аккуратно поставив ее на пуфик, который подвинул, и заправляет мне за ухо выбившуюся прядь волос. Не только я скучала: Ваня ведет пальцами вдоль моей скулы, а потом выше, почти коснувшись уголка рта. Резко одергивает от меня руку и чуть кривится.
– Ваня, – его имя на языке как самое изысканное лакомство, но сейчас оно безбожно горчит, – зачем я здесь?
Он встает, отворачивается от меня и делает вид, что рассматривает бутылки на баре. Я же пожираю взглядом его внушительную фигуру, затянутую в идеально сидящий костюм. Я могу закрыть глаза и в мелких подробностях воспроизвести перед внутренним взором то, что под одеждой.