– И чего теперь делаете?
– Ждем, – ответила Ася. Правда, решила
больше ничего не добавлять.
– Либо нас воевода поднимет и даст
четкий приказ, – продолжил Моровой. – К примеру, найти этого
рубежника. Либо пронесет.
– Но никто не хочет заставлять Илию
ждать. Поэтому все тут и сидят. Кто-то по домам, кто-то в казармах,
– поддакнул Печатник. – Но ситуация так себе.
– А сам воевода где?
– Здесь, в Подворье. С тверским кощеем
разговаривает. К нему как раз заступники приехали. Собираются
выводить тебя на чистую воду. Дрожишь, поди?
Я взглянул на Печатника. В начале
разговора мне показалось, что он забыл о досадном недоразумении,
которое произошло между нами. Точнее, что Саня сидел в очень
потяжелевших штанах в плохо проветриваемом доме. Ну, подумаешь, с
кем не бывает на день ратника. Я к тому, что дело-то житейское. Но
нет, рубежники мало что забывали.
Скажу больше, если вдруг каким-то
чудом тверские действительно как-то смогут мне навредить, этот
персонаж будет только рад. Странно, учитывая, что с той же Асей и
Моровым он спокойно сидит за одним столом. Хотя, кто его знает,
может, тоже спит и видит как бы им поднасрать. У него в этом плане
опыт большой.
– Мне чего дрожать? Я ни в чем не
виноват. Ладно, был рад повидаться, – соврал я. – Пойду
прогуляюсь.
Сам же подошел к рюкзаку, поднял его и
облегченно выдохнул. Ноша стала заметно легче.
– Ушли, они, сс… ушли, – поддакнула
лихо. – Расползлись, червячки, забились в щели.
– Ну, и отлично.
И уже после, словно вспомнив про
куртку, я вернулся и забрал и ее. Операция «Фуриоса» прошла
великолепно. Правда, теперь из головы не выходила история про Царя
царей и ритуал. Вот переложили, блин, с больной головы на
здоровую.
Нет, меня тоже озадачило утреннее
воззвание. Вот только именно что озадачило, а не испугало. Сегодня
главнюк нежизни не имел надо мной той власти, какую я почувствовал
в первый раз. Его приход можно было сравнить с легким дуновением
смрада со стороны скотомогильника. На мгновение у тебя возникает
мерзкое чувство отвращения, внутри все переворачивается, но только
подует легкий бриз, как все проходит.
Да и домашние мои восприняли это
происшествие нормально. Словно после долгого пути вдруг
споткнулись, но потом снова продолжили движение. Куся, по крайней
мере, никуда не сорвалась, что о многом говорило. Разве что бес «со
страху» махнул пару стаканов «беленькой». Вот только сдается мне,
что это оказался очень веский повод, не более. Потому что пил
Григорий и «со страху», и «на радостях», и с «горя». Это он еще не
видел советский отрывной календарь, где на каждый день приходился
какой-нибудь праздник. Совсем бы беса потеряли.