–
Совсем рядом с нами, – выдохнул второй солдат, и сна у него больше
не было ни в одном глазу.
–
2-й Сибирский корпус прорвал оборону врага, две дивизии 4-й армии
Нодзу были окружены и уничтожены, остальные отступили в сторону
Квантуна. Японская армия… Японская армия… – у штабного поручика все
же сбился голос.
–
Да говори уже! – не выдержал кто-то.
–
Японская армия теперь не осаждает Порт-Артур, а заперта тут, рядом
с нами!
Поручик замолчал. Собравшиеся солдаты тоже
молчали. Криков больше не было, кто-то смолил папиросу как в
последний раз, кто-то тер грязными рукавами по лицу.
***
В
госпитале на северной окраине Порт-Артура пахло карболкой и кровью.
Раненых старались как можно быстрее возвращать в строй, но все
равно из 400 изначальных мест сейчас было занято около тысячи.
Из-за этого порой казалось, что в госпитале не хватает воздуха, вот
только изменить это было никак нельзя. Разве что на последней
неделе натиск японцев спал, и все немного выдохнули, но как долго
это продлится? Никто не знал.
Когда в коридор пришел поручик из штаба и
начал зачитывать последние новости, то сначала на его голос вышли
только один фельдшер и лишь недавно поспавшая четыре часа сестра
милосердия Ольга Иванова из общины святой Евгении.
–
Русская армия отбросила врага от Ляояна… Враг бросает артиллерию и
бежит…
Голос звучал глухо, но в этот момент в
госпитале замолчали даже тяжелые раненые, чтобы не пропустить ни
слова.
–
Мальчики… Вы слышали? – обычно степенная сестра Вильгельмина Криг
всхлипнула и обвела взглядом плотно стоящие койки и лежащих на них
солдат.
Старый казак из Закавказской стрелковой, весь
забинтованный, но живой, заплакал. Не от боли, а от того, что во
всем вокруг неожиданно появился смысл.
–
Инкоу и Ляодун в наших руках… – голос поручика отражался от стен и
гулял по госпиталю.
–
Это же совсем рядом! – один из молодых, которого лишь вчера
привезли с позиции на горе Высокой, попытался встать на
ноги.
–
Тише, тише… – тут же бросилась к нему Вильгельмина и удержала на
кровати. – А то швы разойдутся.
–
Значит, уже скоро и до нас дойдут… Не забыли… – еле слышно сказал
солдат на одной из дальних коек.
И
столько было в этих двух последних словах! Сомнение, надежда, вера
и в то же время боль. У девушек на глазах навернулись слезы, а
потом Ольга внезапно ойкнула и прижала руку ко рту.