Мы бы не испытывали этот судьбоносный трюк, но ощущение ненужности ЗДЕСЬ толкнуло нас на риск и приключения ТАМ.
Риски и приключения оказались очень серьёзными, но в конце концов оправданными.
«А почему Южная Африка?» — повторил Артём вторую половину своего первого вопроса.
Дарья убрала прядь волос, упавших на лоб, и продолжила:
– Южная Африка была самой реальной для эмиграции страной, реальнее, чем Америка, Канада или Австралия. Мой муж – горный инженер, а в ЮАР очень развита горнодобывающая промышленность (уголь, золото, алмазы). Среди эмигрантов в ЮАР были поляки, итальянцы, португальцы, израильтяне. Прибывших из России было немного: мало кто знал о Южной Африке, в основном потоки были устремлены в другие более известные страны, где уже СВОИ встречали СВОИХ. В основной массе никто не предполагал, что ЮАР не просто красивая – это роскошная страна. Хотя сегодня СМИ вещает очень неприглядные истории об ЮАР. Жалко, если эту страну развалят.
Артём почувствовал, что Дарью очень задевает ситуация в ЮАР, и поспешил всё вернуть на круги своя: «Скажите, Дарья, а ваш муж, Матвей, сразу получил работу в ЮАР?»
Дарья напряглась: этот период их жизни был настолько непредсказуемым, что она до сих пор не может объяснить – КАК и КАКИМ ОБРАЗОМ они из этого выбрались. А если бы не выбрались, то провалились бы на самое дно. А дно в ЮАР было такое, что вряд ли кто мог бы с этого африканского дна подняться. Дорога – одна, по обратным билетам, в Россию. А в России было всё продано – квартиры, машина, ценные меховые вещи. ВСЁ! Да и наше ВСЁ было не очень шоколадное. Две квартиры на Севере, автомобиль-восьмёрка. И после покупки билетов, оформления новых паспортов и виз, поездки к родственникам и проживания в Москве около шести месяцев от этого осталось ВСЕГО 500 американских долларов. Не сильно густо, но сильно рискованно.
В студии объявили трехминутный перерыв
В голове Даши мелькали ускоренные кадры прошлых лет, а точнее, начало всех их совместных начал.
Память распахнулась, и она на мгновение утонула в своих мыслях.
У Дарьи это был второй брак. После душевных терзаний, наперекор лавине людских пересудов, Даша и Матвей соединяют свои судьбы, вливаются в один медальон, и крышечка закрывается. У Матвея в первом браке двое детей – мальчик и девочка, а у Даши – дочь Лена. Молва в городе наполнялась красноречивым молчанием, и в каждом втором взгляде читалось: «Увела из семьи…» А она не уводила, она любила. Их сердца стучали в одном ритме. В ритме любви, в ритме слияния их чувств. И этот ритм победил понимание здравого смысла. Разум отступил. Но накипь бурлящих вокруг настроений ложкой дёгтя проникала в их жизнь. Оставаться в этом кипении выплесков было невыносимо.