Именно поэтому с окончанием своей фразы я сразу же начал
двигаться. И двигаться я начал не куда-то в сторону, а строго
вперёд — туда, где находилась троица атаковавших меня
охранников.
Что могу сказать… Расслабились они в этом своём Хиноте не
передать словами как. Они привыкли полагаться на количество и на
свою репутацию, а тут им не повезло… Встретился противник, которому
всё это было совершенно по барабану.
Первый воин рухнул с хрустом сломанной челюсти, при чём, как мне
показалось, он даже не понял — что с ним произошло. Второй
захрипел, ловя руками собственную кровь, бьющую из перерезанного
горла кинжалом, который я позаимствовал у его первого товарища.
Третий меня удивил, да… Он успел закричать! Но крик его очень
быстро прервался, прерванный чавкающим попаданием кинжала прямо в
его лужёную глотку.
Так получилось, что один из несчастных щедро забрызгал кровью
своё руководство в лице толстяка. Тот от такого подарочка отпрянул,
лицо его побелело, как пергамент и исказилось в не шуточном
страхе.
— Ты… ты посмел…!
— Нет, дружочек, — я вытер окровавленные пальцы о его алый
камзол, оставляя при этом на нём весьма симпатичные полосы. — Это
ТЫ посмел. А теперь слушай меня внимательно, свинорылый
шии`иру.
Твой клан может забрать свои «щедрые» предложения и засунуть их
туда, где им самое место, понял?! А если за время своего нахождения
в этом милом городке я увижу хоть одного Ширута рядом с собой, то я
найду тебя, жирдяй. И наша встреча тебе не понравится.
Я покажу тебе, что такое НАСТОЯЩАЯ война, и поверь мне… Это
намного печальней, чем ловить случайных путников и продавать их в
рабство. Улицы Хинота утонут в крови, и я буду говорить каждому
желающему, что виновник происходящего — твоя жирная морда!
Вдруг из-за моей спины раздался кашель Арганда — фальшивый,
нарочито громкий.
Обернувшись в его сторону, я обратил внимание, что он смотрит
как будто поверх нас и чуть в сторону, а сам начал говорить:
— Эриндар… — его голос дрожал, но не от страха. От тщательно
скрываемого восторга. — Шии`иру клана Ширутов понял твоё
чрезвычайно доходчивое послание, и больше не будет претендовать на
ограничение твоей свободы…
Что я, что толстяк, смотрели на старика как на припадочного. Ещё
мгновение назад я был абсолютно уверен, что из этого зала выйдет
только один из нас, но потом я всё-таки сообразил проследить за
взглядом Арганда, и тяжело сглотнув, прошептал: