наконец внимание на мои подергивания. — Давай отвезем ее в
приют. Зарегистрируем, глядишь, и компенсацию выплатят в следующем
месяце.
— Сама пусть идет! — бросил отец года.
— Ноги я не трогал. Плевать на компенсацию, я не желаю подобного
позора на свои седины.
Повысил голос, повернув голову в мою
сторону:
— С этого дня ты не имеешь отношения к
роду Торсфламм. Ты никто. И не смей представляться полным именем.
Поняла меня, тварь?
Чтобы достойно ответить и не
бормотать, пришлось сплюнуть накопившуюся во рту кровь. Знатно он
меня попинал. Надо будет легкие проверить потом отдельно. С первого
взгляда вроде целы, но мало ли.
— От твари слышу! — прохрипела
непривычно тоненьким голосочком. Получилось далеко не так грозно,
как планировалось, но уж что поделать. Как есть. — Я отрекаюсь от
твоей фамилии и твоего рода. Ты мне более не отец!
Где-то вдали громыхнуло, яркие
всполохи пронзили небеса.
Только сейчас я поняла, что мы на
улице. Мороз моментально пробрался под одежду, куснул за мокрые
щеки, затуманил глаза, выбивая слезу.
Я упрямо сморгнула влагу и поднялась.
Ноги и правда почти не пострадали.
— Как ты смеешь?! — взвизгнула
женщина. — Как ты ведешь себя с отцом?
Симпатичная блондинка со вздернутым
носиком, пухлыми губами и ярко-голубыми глазами. Типичнейший
легкомысленный воздух.
— Дамочка, вы б определились. Мы
только что дружно постановили, что этот гад мне не отец. А значит,
имеет полное право катиться туда, куда пошлют.
Горе-папаша дернулся было,
намереваясь, видимо, продолжить «воспитание», но наткнулся на мой
ледяной взгляд.
О, смотреть так, что у оппонента
начинали дрожать поджилки, я умела. В исполнении малолетки эффекта
поубавилось, но и этого Торсфламму хватило.
Не дожидаясь его реакции, я
развернулась и шагнула в бушующую метель.
Удалилась я красиво, но чем дальше
брела, тем яснее понимала, что далеко не уйду.
Одежды на мне — тоненькая вязаная
жилетка, шерстяное платье, шаль и сапожки. Для того чтобы посидеть
дома у камина — отлично. Но чтобы гулять при минусовой температуре
— маловато.
Резерв по-прежнему почти пуст и
наполняется крайне неохотно. Малышка будто в жизни не тренировалась
восполнять запас магии.
А может, и не
тренировалась.
Знания об этом мире у меня пока что
обрывочные и всплывают в памяти хаотично. Про родителя мелькнуло, а
про мать, например,