И лишь Лоджудис держался как ни в чем не бывало. Собрав губы в эту свою куриную гузку, он сосредоточенно перечитывал собственные записи в большом желтом блокноте, обдумывая следующий шаг. Еще бы, ведь я сам его этому и научил. Это мой голос звучал сейчас в его мозгу: не важно, что дело заведомо проигрышное, – придерживайся системы. Играй в эту игру по тем самым правилам, по которым в нее играют последние пятьсот с гаком лет, используй ту самую неизменную тактику, к которой прибегают при перекрестном допросе: заманиваешь, подлавливаешь – и берешь голыми руками.
– Вы помните, при каких обстоятельствах впервые услышали об убийстве этого мальчика, Рифкина? – спросил он.
– Да.
– Опишите их.
– Мне позвонили, если не ошибаюсь, из ОПБП[2] полиции штата. Потом один за другим последовали еще два звонка – из полиции Ньютона и от дежурного прокурора. Возможно, не конкретно в таком порядке, но телефон начал разрываться сразу же.
– Когда это было?
– В четверг, двенадцатого апреля две тысячи седьмого года, примерно в девять часов утра, вскоре после того, как было обнаружено тело.
– Почему позвонили именно вам?
– Я был первым заместителем. Мне докладывали обо всех убийствах в округе. Это стандартная процедура.
– Но вы же не оставляли все эти дела у себя, так ведь? Не занимались расследованием каждого убийства и не вели дела в суде лично?
– Нет; разумеется, нет. У меня просто не хватило бы на это времени. Я крайне редко оставлял такие дела у себя. Бо́льшую часть поручал другим следователям.
– Но это оставили у себя.
– Да.
– Вы сразу же решили, что возьмете его сами, или приняли это решение позднее?
– Я принял это решение практически сразу же.
– Почему? По какой причине вы захотели взять именно это дело?
– У меня с окружным прокурором Линн Канаван существовала договоренность, что определенные дела я буду вести лично.
– Какого рода дела?
– Особой важности.
– Почему именно вы?
– Я был старшим следователем прокуратуры. Она хотела быть уверена в том, что важные дела расследуются на высоком уровне.
– Кто определял степень важности дела?
– На раннем этапе я. По согласованию с окружным прокурором, разумеется, но в самом начале все всегда происходит очень быстро. Времени на совещания обычно нет.
– Значит, это вы классифицировали убийство Рифкина как дело особой важности?