— Дай, попробую открыть, — проговорил Роб. — Прижмись мною к
этой двери…
— Подожди! — чуть ли не закричал Моур.
— Что такое? — я обернулся к нему, и едва сдержался, чтобы снова
не засмеяться.
— Подожди, я должен попробовать с маленьким объёмом! — ответил
он.
Минуты две ничего не происходило, а дым внутри доспехов
закрутился с бешенной силой. Нам со стороны это виделось, как будто
наш спутник бешено в панике бегает по кругу внутри своих доспехов,
но при этом я чувствовал, что совсем рядом происходит титаническая
работа.
И вдруг в том, что я подразумевал дверью, что-то хрустнуло и она
открылась. Тяжело, с чудовищным хрустом, отъехала назад и вбок. А
за ней…
Любое желание посмеяться просто умерло. Если мы надеялись на то,
что за долгие годы и десятилетия тут всё уничтожила вода, мы
оказались неправы. Сотни скелетов, пытавшиеся выбраться через эту
дверь, остались внутри. Уж не знаю, почему они не смогли её
открыть. Хотя, снаружи же была вода! Может, они просто прятались
тут, но всё равно умерли?
С опаской я зашёл внутрь. Глаза мгновенно приспособились к
темноте, и кости скелетов казались мне слегка светящимися, словно
фосфорицирующими.
— Они утонули, — констатировал Роб. — Они искали тут спасения,
но кто-то пустил внутрь воду. Спасательная система здания,
по-видимому, смогла её откачать, но было уже поздно.
Тысячи тел. Возможно, больше десяти тысяч. Я не хотел считать.
Самое неприятное, что мне приходилось идти прямо по костям. По слою
костей.
И я боролся с тем, чтобы не повернуть назад. Но всё-таки что-то
глубоко внутри меня влекло меня вперёд. Не давало остановиться. Не
давало развернуться.
Спустя минуты, а может быть, часы, потому что я потерял счёт
времени, я вышел во внутренний круговой коридор и провалился.
Но не физически. Я застыл на месте, провалившись в
воспоминания.
Это было похоже на то, что я воспринимаю окружающее меня сразу
на двух уровнях. С одной стороны, я хорошо видел разрушенные от
времени коридоры с висящими останками растений, которые развились
тут и вымерли уже после гибели людей. А с другой полностью
представлял себе, как это место выглядело в тот момент, когда в нём
обитали люди.
Я даже вернулся назад, пригляделся к одному из скелетов.
Сомнений быть не могло, это точно были люди. Такие же, как я.
Снова «увидел», как они набивались в эти помещения, считая, что
тут они в безопасности, что неприступные башни-города спасут их
жизни. Они привыкли доверять своим жилищам. Они говорили: «мой дом
— моя крепость», и свято верили, что никто не сумеет эту крепость
разрушить.