Мы с Берти идем усыпанной гравием дорожкой к дому и как раз проходим мимо мощных ворот, защищенных шипами. Я останавливаюсь на пару мгновений, разглядывая это средство от непрошенных гостей. Сдается мне, нужно было порядком постараться чтоб такое заиметь.
— Почему я не могу выйти? — указываю рукой на ворота.
Берти останавливается и несколько мгновений молча смотрит на меня.
— Быть может из-за того, что у вас на шее метка? — говорит он.
— На шее?
— Ну да! — с этими словами лепрекон затягивает меня в дом и говорит уже совсем другим голосом. — Ночь — время торгов и любой, на ком есть метка раба, может беспрепятственно пойти с молотка.
Вот тут я замираю.
— Ты хочешь сказать, что я работаю на этом рынке укротительницей и никто не додумался снять с меня метку раба?
Берти пожимает плечами, его лицо на мгновение принимает такое выражение, что можно подумать, что он чувствует себя виноватым.
— Ее может снять только тот, кто ее вам оставил… — произносит он. — Но он в плену, так что…
Теперь я, кажется, понимаю, почему Лирия живет в злодейском замке. Я бы тоже не хотела, чтобы ночью меня кто-то для торгов своровал.
— Поэтому идите и расслабьтесь. Уверен, с утра вы будете полной сил и, возможно, чуть более…
Адекватной? Кажется, лепрекон в этот момент улавливает в моих глазах эту мысль и решает замолчать. Вместо новых слов он сгибается в поклоне и протягивает мне плетку.
Я молча принимаю, готова поклясться, что собственное оружие из руки приспешника. Надеюсь, что в спальне Лирии просто есть крючок для личной плетки. Ну она, как пистолет у ковбоя, всегда наготове у этой суровой женщины.
Чтоб отхлестать забравшегося в окно похитителя — надеюсь, что именно так!
Вот вроде бы я сейчас должна расстраиваться, но мне хочется глупо хихикать, потому что дверь в комнату Лирии оказывается несложно узнать. Она черная и окованная железом. Можно подумать, что за ней какой-нибудь сейф, набитый весьма пикантным содержимым.
Впрочем, мне надо как-то активировать руны вокруг дома — теперь я отлично осознаю важность этого дела. Так что я вставляю в замочную скважину, что бы вы думали, черный ключ, проворачиваю и тяну ручку на себя.
И нет…
За дверью меня ждет вовсе не мягкая постель.
На полу на коленях стоит красивый накачанный брюнет, с покорно опущенной головой и руками, заведенными за спину.