— Знаю-знаю, — женщина подошла и пятернёй взъерошила волосы
сына, — совсем уже взрослый.
— Ну, ма-ам, — вновь протянул Ваня и проскользнул мимо женщины в
туалет. Когда вышел оттуда, услышал голос из кухни: — Сын, иди
сюда, поговорить нужно.
Небольшая — маленькая, если уж говорить совсем честно —
хрущёвская кухня не позволяла тут развернуться с большим застольем.
Приставленный к стене стол, пара стульев и небольшая «мягкая» лавка
занимали большую часть площади. Холодильник, плита и мойка занимали
всё остальное, оставляя лишь небольшой проход, по которому
приходилось по-настоящему протискиваться.
На столе стояла полупустая бутылка вина — ещё одна, пустая,
стыдливо была убрана на пол — и немудрёная закуска, собранная из
того, «что нашлось в холодильнике». Пепельница с несколькими
окурками, при виде которых Ваня выразительно посмотрел на отца. Тот
только виновато пожал плечами и полушутливо прокомментировал:
— Извини, не удержался. Больше не повторится, — сказано это было
нарочито серьёзно, поскольку сын вот уже полгода, вслед за
начавшейся в стране борьбой за здоровый образ жизни, развернул
постоянную агитацию в семье против табака. Получалось это с
переменным успехом: отец постоянно срывался, особенно когда выпивал
или когда на работе какая-нибудь очередная нервотрёпка случалась.
Но глобально, кажется, курить стал меньше. — Людка, подвинься, дай
сыну присесть. Пить будешь?
Последний вопрос был обращён вновь к сыну. Тот скривился и
покачал головой. Вообще-то в семье Артамоновых особо пить было не
принято — только по праздникам и другим «значимым» событиям.
Поэтому вопрос и вызвал в «уже совсем взрослом» парне определённое
смущение.
— Я лучше чаю.
— Нам с тобой поговорить нужно, — сидящая рядом женщина встала,
сделала шаг к плите, чиркнула спичкой и поставила на огонь чайник.
— А и правда, чего мы тут теснимся — пойдём в зал.
«Залом» по традиции называли большую комнату; в случае
Артамоновых он был ещё и родительской спальней. Большую часть
площади комнаты занимал массивный раскладной диван и «чешская»
стенка, служившая в том числе и шкафом для вещей взрослых.
И, конечно, телевизор, который после недавнего резкого повышения
количества программ стал работать практически без отдыха. С утра и
до вечера, разве что звук приглушали, когда некому было смотреть
«ящик».