И всё же, несмотря на ужас положения, где-то глубоко теплилась
надежда. Они живы. Они нашли относительно безопасное убежище.
Военные наверняка готовят спасательную операцию.
Второе утро апокалипсиса встретило их мертвенной тишиной. Антон
открыл глаза после беспокойного сна, наполненного кошмарами.
Несколько секунд он просто лежал, пытаясь привыкнуть к новой
реальности. Вчерашний день не был сном – они действительно
находились в осаждённой школе, среди армии мертвецов.
— Проснулся, Соколов? — Лена сидела у окна, всматриваясь в
происходящее снаружи. — Ты пропустил рассвет. Впрочем, ничего
интересного.
Димка спал в углу, свернувшись калачиком. Его лицо даже во сне
сохраняло напряжённое выражение.
— Что там? — Антон кивнул в сторону окна, потирая затёкшую
шею.
— Всё то же, — пожала плечами Лена. — Зомби во дворе. Небо
затянуто тучами. Ни вертолётов, ни другой техники. — Она помолчала.
— Но я слышала взрывы. Далеко, на окраине города. Возможно, армия
устанавливает более широкий периметр.
Антон подошёл к окну и выглянул наружу. Внутренний двор школы
представлял собой жуткую картину. Десятки мертвецов бродили
бесцельно, натыкаясь друг на друга. Многие были обезображены –
оторванные конечности, вывалившиеся внутренности, разорванные лица.
Но они продолжали двигаться, руководимые неутолимым голодом.
— Как думаешь, они нас видят? — спросил он тихо.
— Сомневаюсь, — покачала головой Лена. — Скорее реагируют на
движение и звук. Вчера я бросила кусок мела во двор, и они все
повернулись в ту сторону.
Она выглядела осунувшейся. Под глазами залегли тёмные круги,
волосы слиплись от пота и пыли. Но взгляд оставался ясным,
сосредоточенным.
Димка заворочался и открыл глаза:
— Доброе утро, если его можно так назвать.
— Выспался? — спросила Лена.
— Насколько это возможно на полу среди химических реактивов, —
он сел, потирая шею. — Что я пропустил?
— Ничего, — ответил Антон. — Всё по-прежнему.
Димка поднялся и подошёл к столу, где лежали их скудные
запасы:
— Нужно позавтракать, но экономно. Неизвестно, сколько нам здесь
сидеть.
Они разделили печенье – по две штуки на каждого, и сделали по
глотку воды. Еда была безвкусной, но Антон был благодарен даже за
это. Рядом с перспективой голодной смерти или, что хуже,
превращения в зомби, сухое печенье казалось пиром.