— Валентина Сергеевна, нам нужно закрыть кабинет. Заприте дверь
изнутри и не открывайте никому, кроме администрации. Отойдите от
окон.
— Что происходит? — учительница отложила ручку.
Охранник бросил нервный взгляд на учеников и понизил голос:
— В городе беспорядки. Какая-то инфекция... люди сходят с ума.
Нападают друг на друга. — Он на мгновение запнулся. — В столовой...
у нас есть пострадавшие. Скорая не может пробиться. Мы под
карантином.
Он вышел, не дожидаясь ответа, и в коридоре послышался звук
торопливых шагов.
Валентина Сергеевна медленно подошла к двери и повернула ключ в
замке. Её руки заметно дрожали.
— Дети, оставайтесь на своих местах. Я уверена... — она не
закончила фразу.
За окном раздался вой сирены. Антон снова посмотрел наружу. По
периметру школьного двора выстраивались полицейские и люди в
защитных костюмах. Они устанавливали ограждения.
— Нас запирают, — прошептал сидящий рядом Вадик Петров,
проследив за его взглядом.
В коридоре послышался шум – крики, топот множества ног, что-то
тяжёлое упало, разбившись. Класс замер в напряжённой тишине.
— Может, это учения? — неуверенно предположила Маша Кравцова с
задней парты. — Как в прошлом году, про терроризм...
Внезапный крик, полный первобытного ужаса, оборвал её слова. Он
доносился из коридора, прямо за дверью – пронзительный,
захлёбывающийся вопль человека, столкнувшегося с чем-то
невообразимым.
— Валя! Открой! Они идут! ОТКРОЙ ДВЕРЬ! — голос принадлежал
учителю физкультуры. — О БОЖЕ, НЕТ! НЕТ! НЕЕЕЕТ!
Крик сменился влажным хрустом и звуками, похожими на чавканье.
Кто-то из девочек тихо заплакал.
Валентина Сергеевна попятилась от двери, её лицо приобрело серый
оттенок.
— Всем отойти к окнам, — произнесла она севшим голосом. —
Быстро!
Но было поздно. Дверь содрогнулась от мощного удара. Раз.
Другой. На третий раз дверная панель треснула, и в проёме
показалась рука – неестественно бледная, с обломанными ногтями,
покрытая тёмными пятнами.
— В лаборантскую! — крикнула учительница, указывая на дверь в
подсобное помещение. — Скорее!
Класс пришёл в движение. Паника, давка, крики. Антон оказался
зажат между партами и стеной. Он видел, как главная дверь наконец
поддалась, и в кабинет ввалилось то, что когда-то было школьным
физруком.
Сергей Петрович, всегда подтянутый и энергичный, теперь
представлял собой ходячий кошмар. Половина его лица отсутствовала,
обнажая окровавленные мышцы и кости черепа. Правая рука висела под
неестественным углом. Но хуже всего были глаза – мутные, пустые,
лишённые всякого подобия разума. Они бессмысленно скользили по
классу, пока не остановились на ближайшей добыче.