Воздушник смотрел на меня, а потом засмеялся, и Ядвига тоже
улыбнулась.
— Браво, барон, браво! Именно такими и должны быть бароны! Не
зубами, а клыками страны! Ядвига? — он посмотрел на неё.
— Хорошо, — кивнула женщина. — Я присмотрю за землями барона
Вяземского. В сам конфликт я вмешиваться не буду, но не допущу
дальнейшего вторжения.
— Этого будет достаточно, — подтвердил я её слова и оглянулся в
сторону замка.
Теперь можно улетать спокойно. Если ещё кто-то сунется — его
спровадит высшая.
— Мило, — улыбнулся воздушник.
В окнах едва заметно мелькали горничные, и у них в руках были
рунные мечи в руках. И когда только успели вооружиться…?
— С такими слугами не пропадёшь, — произнёс он, и в его словах я
ощутил некую толику грусти.
Я их этому не учил…, а значит, либо сами… либо в моих рядах
затесались особо боевое горничные. Впрочем, они и раньше были, но в
меньшем количестве.
— Вы дадите мне минуту? — спросил я. — Не лететь же к императору
неподготовленным.
— К сожалению — нет, — ответил воздушник. — Приказ был
кристально ясным — немедленно.
Дирижабль уже приземлился, и я кивнул, и спокойно пошёл к нему в
сопровождении двух высших. Свои земли я обезопасил — а большего и
не надо. Если он хочет поговорить — поговорим. Уступать я не
намерен.
Тем более что у меня есть козырь в рукаве — мой ранг. Который я
раскрою. Титул графа я должен получить именно хотя бы предвысшим.
А-то несолидно как-то получится. Всё это будет освящено множеством
каналов и источниками информации. Враги должны понимать, что
связываться теперь уже с графством — себе дороже.
На разговор с императором это точно повлияет. Всё же он явно
такого не ожидает. Вот только как… — это уже другой вопрос.
Трап дирижабля открылся, и из него посыпались двое предвысших и
мастера. Ко мне подошли двое мужчин в чёрных военных одеждах.
— Барон, — произнёс один из них, доставая наручники.
Я лишь склонил голову набок и молча посмотрел на него, как на не
совсем вменяемого.
Ещё один собрался записать меня в предатели империи. Ну или это
император хочет таким образом что-то мне показать.
— Уберите, — спокойно ответил воздушник. — Барон пошёл
добровольно, и своим поступком вы выказываете ему неуважение. Я
ручаюсь за барона, и эти ухищрения ни к чему.
— Прошу прощения, барон, — мужчина щёлкнул каблучками, приложил
руку к груди и слегка склонился.