Он меня надёжно обложил по всем фронтам. Загнал в угол, откуда не выпустит, пока не добьётся ответа. И из этого угла я отправлюсь либо к нему в кабалу, либо прямиком за решётку.
Но мама, Светка, Данила… Да и какая идиотка при наличии хоть какой-нибудь, даже самой безумной альтернативы, предпочла бы застенки?
Чтоб тебя черти побрали, Разумовский. Тебе эта дикая затея выйдет боком! Ты подпускаешь к себе ту самую Смехову, которая однажды чуть тебя не потопила!
Я подняла на Разумовского взгляд, стиснув дрожавшие пальцы в замок, и прошептала:
— Помощницей.
4. Глава 4
За последние несколько месяцев его жизнь значительно усложнилась.
И всё началось с той разгромной статейки в блоге какой-то грёбаной искательницы правды. Откуда только взялась эта помоечная крыска? Из какой занюханной норы выползла?
Эта Смехова совершенно точно не слыла индустриальным журналистом, никаких регалий за душой не имела. Чёрт, да у неё и истории-то никакой не было. И цифровой след её, сколько ни ищи, до сих пор так и не прощупывался. За этой мутной девкой почти наверняка кто-то стоял. Кто-то, кто помогал ей заметать любые следы и до сих пор с подозрительным успехом избегать обнаружения.
Но это временно. Она никуда не уйдёт. Он до этой любительницы срывать покровы ещё доберётся.
И для него это даже не дело чести. Своё эго он умел держать в узде и им не размахивать, когда в том не было исключительной надобности. Просто таких вот фанатов покопаться в чужом, как им казалось, грязном белье, стоило прижучивать сразу, пока они не расплодили вокруг себя культ и иллюзию вседозволенности.
Деньги любят тишину. Репутация важна. Истина в объективном ключе никогда не будет выше личной правды любого, заинтересованного преуспеть.
И что самое главное — любые громкие разоблачения могут оказаться пустышкой, откровенным обманом. Ничуть не меньшим грехом, чем тот, который автор разоблачения пытается вскрыть и представить на суд безгрешной общественности. Особенно если разоблачители не трудятся проверять источники, из которых получают свою сенсационную информацию.
Как бы то ни было, тот вожделенный контракт он всё-таки упустил. Вынужден был.
Он мог бы выступить с опровержением. Без особенного труда опрокинуть всё, что эта пронырливая дрянь написала, но… не стал этого делать. Осознанный выбор. Обелить себя, подставив дорогого тебе человека? Нет, на такое он не пошёл бы.