В дверь звонят, Леня.
Бегу открывать.
— Привет, заходи, — отхожу в сторону.
Двери здесь широкие, чтобы Лене было удобно на коляске.
— Привет, я еле дожил до утра, спал часа два за ночь, и меня писец как напрягла твоя просьба не завтракать. Саша, что происходит? — пытает меня с порога красавчик.
— Я вчера, когда была у вас «увидела» что случилось, я знаю, почему ты перестал ходить и сейчас постараюсь «показать» тебе.
Мы перемещаемся в гостиную, Леня замечает, что мебель сдвинута.
— Я так примерно и подумал и мне весьма тревожно, учитывая, как плохо тебе вчера было, это от того, что ты увидела? — красавчик нервно закусывает щеку.
— Да. Я подготовила воду и таз, подозреваю тебя, может тошнить, как меня вчера. И я хочу предупредить, любая твоя реакция, какой бы она ни была нормальна. Ты можешь кричать, плакать, блевать, все что угодно. Поверь, я все это проходила и не раз. Хочу, чтобы ты не парился по этому поводу, не зажимался.
— Саш, ты меня пугаешь. Что ты там такого увидела? — нервно смеется.
— Вчера я сперла твою игрушку, я через нее «смотрела» и очень надеюсь, что у меня получится тебе «показать». Готов?
— Да, а это знание мне как-то поможет? Чтобы снова ходить?
— Да, ты поймешь, что случилось, а это очень важно для твоего выздоровления.
Снимаю футболку и лосины, остаюсь в белье. Леня роняет челюсть, пялится на меня во все глаза.
— Спокойно, тебя мы тоже разденем, будешь в трусах, — рассказываю план, расстегивая Ленину толстовку, стягиваю с него футболку, снимаю кроссовки, носки, штаны. — Сидеть будем на полу, я обниму тебя сзади, надеюсь это хоть немного облегчит твою боль.
— Ладно, — безропотно соглашается красавчик, он напуган, но слава богу слушается.
Я рассматриваю полуголого Леню, он похож на Аполлона. Смуглый, с рельефным прессом, сильные ноги, никакой атрофии, с ним каждый день занимается реабилитолог и если бы я не знала, что он парализован, никогда бы не догадалась.
Неловко стягиваю его с кресла, он пытается помочь, и мы заваливаемся на пол, долго усаживаемся, я опираюсь на стену.
Крепко обнимаю его руками, вкладывая в сильную ладонь задрипанного котенка.
— Закрой глаза, — прошу.
Леня сжимает игрушку в кулаке, послушно опускает веки.
Стараюсь сосредоточиться, ненавижу эту часть, потому что чтобы что-то «показать» уходит очень много ресурса, и потом я ужасно слабая.