Вдыхаю полной грудью и с наслаждением прикрываю глаза. Это ли не счастье? Сон, сладкий сон. Подставляю лицо под яркие лучи солнца. Тепло и приятно.
Неожиданно становится темно. Открываю глаза, а в небе, прикрыв солнце своими мощными крыльями, пари́т антрацитовый дракон.
Ты мне приснился! Мой взгляд, направленный на него, полон восхищения.
Дракон начинает снижаться на мою лужайку. Я с нетерпением жду с ним встречу! Какой прекрасный сон. Невероятный, впервые я вижу так близко дракона, пускай даже не наяву. А он именно такой, как на моей любимой картине.
О, великие!
Антрацитовый мягко приземляется и пристально смотрит на меня своими янтарными глазами, словно что-то пытается разглядеть и склоняет голову набок.
— Привет, — я здороваюсь и протягиваю ему руку. Дракон утыкается в неё своим носом, он мокрый и холодный, как у котёнка. Я слегка глажу его, — ты такой красивый, — не удержалась и сделала комплимент этому красавчику.
Мне кажется, или он заурчал, или даже замурчал, драконы так умеют? Видимо, да, или же просто моё воображение так разыгралось, ведь это всего лишь сон.
— Как жаль, что ты только сон...
Я сделала шаг, ещё шаг и ещё. Подошла максимально близко. Дракон насмешливо наблюдал за мной, но не двигался с места.
— Позволишь обнять тебя на прощание? Скоро прозвонит мой будильник, а мне утром к де Кобелье.
У дракона изменилось лицо или морда, как правильно, даже не знаю. Будто бровь приподнял, если бы она у него была.
— Не обращай внимания, дракоша, это кобель один, поэтому и де Кобелье. Не хочу во сне о нём думать, итак, последние три недели из головы не выходит.
Он кивнул и позволил обнять его, какой же жар исходит от его тела. Невыносимо, очень горячий, но чешуя такая приятная на ощупь, словно бархатная.
— Я буду скучать, — честно сказала я. Чмокнула его в нос на прощание...
…И проснулась с улыбкой до самых ушей, и ни противный будильник, ни ближайшая встреча с магистром кобелиных искусств не могли стереть её с моего лица.
Как и обещала Рине, я собиралась шумным и неповоротливым гоблином. Ри накрылась одеялом с головой, потом ещё сверху подушку прижала. Лежала и не шевелилась, но я слышала, как она недовольно бурчала что-то про мстительных подруг. То-то же, нечего мне драконью помощь предлагать и хихикать. Я люблю сон, а сон любит меня. Ранние подъёмы это не моё. Ну совсем не моё. И злорадство, со стороны единственной подруги, тоже не для меня, и оно должно быть отомщено.