— Вот как? — удивился я. — А парторг
здесь причем?
— Подождите, не огорчайтесь так
сразу, Егор Александрович, — заметил Юрий Ильич, увидев, как я
скривился. — Имеется мнение, негласное пока, что наша Зоя
Аркадьевна несколько… хм… отстала от сегодняшних реалий, которые
народное образование проводит в жизнь с полного одобрения, так
сказать, и под руководством партии. У Валентины Ивановны более
широкие взгляды на жизнь. Опять же, товарищ Дедешко парторг, ей
виднее и понятнее линия партии в отношении образовательных
мероприятий. Так что, Егор Александрович, у вас все карты на руках.
Валентина Ивановна к вам благоволит и к вашему новаторскому
методу.
Директор неожиданно замялся,
задумчиво снял очки, сложил и обратно развернул дужки.
— Говорите, Юрий Ильич, не томите, я
все пойму, — потребовал я.
— Да… так, пожалуй, будет честнее,
вы правы, Егор Александрович.
Директор вскинул голову, внимательно
посмотрел на меня, мы встретились взглядами и Юрий Ильич медленно,
словно подбирая каждое слово, заговорил:
— Егор Александрович, вы вот что…
кровь молодая, горячая… да и отношения у вас с Зоей Аркадьевной не
сложились с самого начала. Право, я не очень понимаю, по какой
причине… — директор снова замолчал, я терпеливо ожидал продолжения.
— Да… Я вас вот о чем хотел попросить… Будьте помягче к нашему
завучу. Зоя Аркадьевна человек старой закалки, строгих нравов. Ей…
сложно принять тот ритм жизни, который нынче докатился и до нашей
глубинки. Раньше ведь что? Все согласно плану, строгой отчётности,
никаких шуток и веселья. Но жизнь не стоит на месте, теперь в
институтах и образование более современное, с упором на личность и
прочее. Зое сложно… Зое Аркадьевне сложно перестроиться, войти в
новое более расширенно русло так сказать. С учетом жизненных
перипетий товарищу Шпынько необходимо некоторое время, чтобы
полностью принять реалии нынешнего времени. Вы уж, пожалуйста,
помягче.
Свиридов вопросительно на меня
посмотрел.
— Я все понимаю, Юрий Ильич. Никаких
проблем не возникнет. Субординацию свято чту. Все сценарии через
завуча, все замечания учтем и примем к сведению. Можно встречную
просьбу?
— Да-да, пожалуйста, слушаю вас, —
деловито закивал директор.
— Можно как-то слегка урезать
контроль над всеми нами? Зоя Аркадьевна, безусловно, очень…
вдумчивый человек и завуч. Но ее, как бы это помягче выразиться, —
я задумался. — Товарища завуча очень много на всех наших
репетициях, включая рабочие моменты и обсуждения. Сценарий мы,
конечно, покажем, замечания примем и внесем. Но хотелось бы чуть
больше свободы, чуть меньше контроля. В идеале, чтобы завуч
присутствовала только на генеральной репетиции и отсутствовала на
всех промежуточных этапах.