Тропинка вдоль Невы на окраине города была сплошь устелена чёрными подгнившими листьями. Слева дремала вода, прозрачная и бесцветная, как и весь ноябрь. Вдали виднелись воздушные очертания вантового моста, летящего над рекой. Справа тянулись небольшие возвышенности, усеянные деревьями и кустами, где-то там, наверху, была дорога, по которой в полдень лишь изредка проезжали машины.
Владимир медленно шёл вперёд, сосредоточенно глядя себе под ноги – уж слишком скользкой была сегодня грязь, и пару раз он едва не слетел с тропинки в воду. Вокруг него носился пёс, молодой и весёлый кобель золотистого ретривера. Словно жёлтое пятно, он радостно мельтешил то там, то здесь, высунув язык наружу; то он взбирался на холм, то через секунду уже спускался обратно к реке. Он задорно шлёпал лапами по мокрому песку и грязи, пугал ворон и вгрызался зубами в разбросанные вокруг палки, сломанные ветки и деревяшки, оставшиеся от летних костров.
– Вот уроды! – пробормотал Владимир, наткнувшись на осколки разбитой бутылки. Он поспешил спихнуть их с тропинки носком сапога, чтобы его пёс не поранил лапу, как уже неоднократно случалось. Потом присел на поваленное дерево, вытащил пачку «Парламента» и закурил.
– Рэй! Рэй, ко мне! – позвал он пса, который увлечённо гонял чаек, бегая по грязной воде. Пёс послушно прибежал, ткнулся в него мокрым носом и тут же умчался по своим делам дальше.
Резкий стук в этой прозрачной тишине, которая одеялом окутывала пустынный берег руки, заставил его вздрогнуть. Владимир поспешно поднял голову, но тут же успокоился: звук доносился с грузовой баржи, стоявшей на воде неподалёку. Он присмотрелся и различил фигурки матросов, снующих по палубе. Перевёл взгляд левее и приметил маленькую надувную лодку с двумя рыбаками. Поёжился: «И что они здесь делают в такой холод?».