- Извини, - спохватилась она, понимая, что сказала лишнего, а я замерла, чувствуя, как слёзы подбираются к глазам снова. Будто терпела всё это время для того, чтобы выплакаться здесь, рядом с лучшей подругой.
- Перцева, - Милка скуксилась, смотря на меня, и столько жалости было в её взгляде, что я потекла. Закусив губу, смотрела на потолок, пытаясь морганием загнать обратно ненужные слёзы. В руке всё ещё зажата ложка, а я сражаюсь с накатывающими эмоциями.
Милка схватила стопку, вставляя мне в руку, и тут же взяла свою. Тоста не было, она просто дотронулась до стекла в моей ладони, которое издало звук, похожий на хрюканье, и опрокинула в себя содержимое. Потянулась за лимоном, закусывая янтарную горечь.
- Давай, - подтолкнула мою кисть ко рту, и я послушалась. Гортань обожгло. Так давно не пила тяжёлого алкоголя, что не ожидала подобной реакции. – Вот, - всунула мне в губы кислый полукруг Милка, пытаясь быть полезной. – А теперь борщ ешь, чтоб не развезло.
Я прижала к губам кулак, пытаясь усмирить желудок, а потом последовала её совету, раздумывая о том: стыдно ли плакать при ней.
- Если хочешь, могу уйти, - внезапно предложила, будто чувствуя мои сомнения.
- Это твой дом, - запротестовала я.
- И это не значит, что стану лезть к тебе в душу, если ты меня не попросишь.
- Спасибо, - моя ладонь накрыла её руку, и я благодарно кивнула. Я действительно была признательна ей хотя бы за то, что она не ищет подробностей, что не накинулась на меня с порога с вопросами, что не чувствую от неё злорадства или дежурных фраз: а я же говорила. Что она просто есть здесь и сейчас со своей тарелкой борща и понимающей душой.
- Я же его так люблю, - мои ладони метнулись к лицу, закрывая плачущие глаза. Только ни к чему, она и так видела, что творится внутри меня. Быстро наполнила стопки ещё раз, протягивая снова.
- Лекарство, - оповестила, и я шумно выдула воздух из лёгких через вытянутые трубочкой губы, быстро моргая. Согласно кивнула несколько раз и повторила манипуляцию, еле проталкивая содержимое внутрь. Годовое алкогольное воздержание ради беременности подошло к концу, теперь мне плевать на правила, я сама стану устанавливать их. Нет, я не перестала желать стать матерью, просто сейчас, в моём положении, это такое ненужное и никчёмное желание, потому что у ребёнка должны быть мать и отец. Считайте меня устаревшей, но в моей неполноценной семье всегда чего-то не хватало. Отца. Жаль, что только мне. Ему как раз хватало всего в новой семье, куда он ушёл устраивать своё счастье. А я осталась эгоистично воспитываться в одна с матерью-одиночкой.