– Девки, вы уж смотрите! Я ведь совсем слепая! Идите вперед!
Возвращаться было так же страшно, как и идти вперед. Пошли вперед. Старшая из сестер шла, высматривая наиболее безопасную дорогу, за ней шла младшая, потом – старуха. Между дышащими промоинами пробирались быстро и осторожно. Вода плескалась, солнце светило, а небо сияло весенней незамутненной голубизной. Старшая молчала и думала, что если младшая уйдет под лед, она пойдет следом. Младшая шагала за ней и, по привычке надеясь на такую сильную, как ей казалось, сестру, почти ничего не боялась. О чем думала старуха – не известно. Промоины она, вероятно, не видела, идя следом за девчонками. Над рекой парили сердитые ангелы, охраняя компанию. Дорога казалось бесконечной.
Наконец сестры и старуха все-таки благополучно добрались до противоположного берега. Там стояли люди, в тревоге глядя на сумасшедших. Идти через реку не решался никто. Один из стоявших пообещал рассказать все матери. Старшая сердито взглянула на него, но промолчала. Слава богу, своего обещания он не исполнил. Мать ни о чем не узнала.
Когда девчонки поднялись до половины горы по дороге к городу, знаменитой когда-то крепости, и обернулись, ледяной мост на реке уже оторвался от берегов и плыл вниз по течению. Старшая сестра посмотрела на младшую. Та улыбнулась ей всем своим миловидным лицом, и старшая ответила ей такой же ласковой улыбкой. Они вдруг поняли, что любят друг друга, что связаны навсегда, и то, что их соединяет – чувство родства и общности по крови, крепче всех внешних обстоятельств, сильнее дружбы и привычки. И после, в течение лет, среди неразберихи, непорядков, неурядиц жизни, воспоминание об этой минуте гасило вспыхивающее временами чувство обиды и злости друг на друга. Ведь, как они поняли тогда, на реке, самое главное, они – сестры.
Она была бы всего лишь одной из многих симпатичных блондиночек, если бы не одно «но», которое невольно проступало в выражении ее лица, взгляде, манере говорить и улыбаться, голосе, смехе… Суть его была в странной по нынешним временам наивности и доверчивости. Кто-то, возможно, назовет это глупостью. Но девочка не была глупа. Однако зло, существующее в мире, казалось ей далеким и нереальным, имеющим место быть где-то там, в другом измерении.