Главное дело твоей жизни – жить.
Кто-то настойчиво тряс за плечо:
– Ээй.. Эй?! Ты чего тут сидишь? Ждешь? Ждешь, когда кто-нибудь придет и спасет? Все это сказки! Никто к тебе не придет! Ах, ты страдаешь… Страдаешь о том, что факт твоего существования никому не нужен. А не кажется ли тебе, что твое существование не нужно тебе?! Вот о чем стоило бы погоревать! А не требовать от каждого прохожего своего спасения!
– Может быть, это за мной пришли? – засветилась надежда. Но тут же погасла: опять сознание проснулось. Не дает поспать. Не дает забыться:
– Не трогай меня! Не мешай! Я не хочу ничего слышать! Я хочу спать!
– Значит, не мешай, да? А тебе можно нас убивать?
– Кого это – вас?
– Твое все! Проявления, особенности, радугу. Ведь ты думаешь, в тебе ничего ценного нет!
Не может быть пустым человек, поймешь ты когда-нибудь, наконец! Важен сам факт твоего существования. Ценность в том, что есть жизнь.
– Нет, нет, нет! Я не хочу ничего слушать! Мне надоело это нудение и самовнушение!
Человек пошевелил рукой и увидел самое страшное:
– Я же выходил отсюда! Почему я опять здесь?
Он никак не мог понять, как там оказался. Помнил, что усердно боролся с действительностью. Искал причины, пытался с ними разобраться. И еще он все время чего- то ждал. Кажется, он этого не дождался.
Закрыл лицо руками и зарыдал. Неистово, выплескивая все то, что заставляло искать себя среди других. Он не нашел ничего. И оказался в своем ящике:
– Почему это со мной случилось?! Что же это такое происходит? Как мне жить? И где моя жизнь, а где не моя?
Он не хотел в шкафу жить, но не умел выйти. Где же истина?
Смотрела. Кажется, всегда была с ним. Он просто не умел ее видеть. Боролся, чего-то искал. И боялся взглянуть ей в глаза. А она – совсем не страшная. И даже спасительная. Но, оказалось, понять ее – слишком тяжело. Ведь в ней нет ничего особенного! Столько изнуряющей борьбы, – и все ради того, чтобы обнаружить, что внутри пустота.
Ее взгляд не был осуждающим. Не был он злым. Истина – не враг, она – спасение. Но слишком сложное, неожиданное, и даже странное. Недостижимое для привычного понимания. Она рада, что он ее увидел. Смотрела смело, настойчиво. Улыбалась, и, словно, своей улыбкой освещала любой путь. Измотанный, уставший от всех внутренних поисков и страданий, он ошарашенно уставился нее: