Когда-нибудь мы все станем похожи на
старших Братьев. Не того, конкретного, с золотыми доспехами, а
просто на остальных Вратарей. Я это понимал. Нам часто
рассказывали, что с каждым последующим этапом инициации все, что
связывает нас с прошлым, будет вымываться пылью. И если честно,
меня это почему-то пугало. Я не помнил, кем был, но терять
возможность осознавать себя не хотел.
— Седьмой, — беззубый черный рот,
казалось, поглотил меня. Пахнуло корицей и пряностями, родным
запахом пыли. — Что ты опять натворил?
— С утра ничего. Настроения как-то не
было.
Второй и Четвертый издали нечто вроде
смешков. Брат-инструктор обратил к ним свое уродливое лицо, но не
сказал ни слова. Он вновь посмотрел на меня. И более того, увидел в
моих глазах отвращение, после чего надел шлем.
— Иди за мной. Агонетет хочет увидеть
тебя.
В груди неожиданно стало жарко. Хотя
непонятно, отчего. Наши оболочки всегда имели одну и ту же
температуру. Мы не дышали. Сердце, вокруг которого слеплено тело,
не билось. Я, если говорить очень грубо, не был живым существом. Но
именно сейчас испытывал нечто вроде… волнения?
— Я не могу.
— Почему?!
Брат-наставник не должен был
удивляться. Впрочем, как и гневаться. Но в последнее время у него
вообще не очень получалось не испытывать эмоции.
— Согласно распоряжению Старшего
Брата, мы не можем покинуть плац до окончания
тренировки.
Конечно, я не был тем самым Вратарем,
что неукоснительно соблюдал все правила. Должен был быть, но не
был. А вот с Серебрянолобым ситуация оказалась иной. Иерархия и
правила — наверное, единственное, из чего тот состоял. Поэтому он
торопливо махнул рукой:
— Пятый, ты уже закончил разминаться?
Выходи. Сразись с Седьмым.
Это было попросту нечестно.
Послушники, мы то есть, физиологически еще отличались друг от
друга. По словам Братьев, с каждой новой инициацией все становятся
более похожими. Мы же пока не прошли ни одной. И именно Пятый
наиболее выделялся среди нас.
Как я уже говорил, он походил на феса
— существо из дальнего мира, которое только и живет войной. Пятый
был самым сильным бойцом из нас. Мощным, относительно быстрым,
разве что не очень опасным. Потому что являлся мне братом.
Признаться, и я не хотел причинить ему вреда. Но каждый раз,
состязаясь в ловкости и быстроте c противниками, я чувствовал, как
внутри меня просыпается нечто вроде азарта.