И всё-таки я сама остановилась, когда принц перестал посмеиваться, а вместо этого хищным взглядом проводил очередную ложку крема, который я соскребала с пирожного. Наскоро облизав остатки с краешка губ, я с огромным сожалением заставила себя положить ложечку обратно.
- Пожалуй… достаточно. Спасибо, - проговорила я.
Это ведь и подавиться недолго, когда на тебя так пялятся. Может, вот куда девались его предыдущие невесты?
Я сглатываю комок в горле.
- В таком случае, у вас больше не осталось предлогов отказывать мне в танце, - хмыкает принц, скрипя несчастным стулом.
И прежде, чем я успеваю пикнуть, меня сдёргивают с моего места и волокут в круг танцующих пар. По-другому сложно назвать то, что происходит.
- Предупреждаю, я совершенно не умею танцевать! – в сердцах бросаю в спину принца, когда мы протискиваемся сквозь толпу.
- Вы столь неуклюжи? – Вольфред бросает насмешливый взгляд через плечо, и мы вываливаемся из плотного круга зевак прямо в середину свободного пространства.
Музыка замолкает на миг.
Наследника хотят почтить, и ради него начинают мелодию сначала.
- Да… нет… я просто не знаю ваших местных танцев!
Он хватает кончики моих пальцев, затянутых в бальную перчатку, и рывком подтягивает к себе ближе. Я чуть не врезаюсь в его расшитый серебром белый камзол. Гремят первые такты чарующей музыки. Что-то отвратительно чувственное и романтичное. Такое, которое совершенно не подходит нашей с ним паре.
А Вольфред склоняется ниже и шепчет прямо на ухо, одновременно укладывая мне руку на талию:
- Не бойтесь, моя дорогая! В первый раз не страшно, если с вами опытный партнёр.
Интересно – есть ли предел у шкалы моей ненависти к нему?
Каждый раз он умудряется расширить её ещё на пару градусов.
Вот и сейчас в его словах мне чудится дополнительный подтекст – но я решаю благоразумно сделать вид, что не заметила намёков. Вместо этого хорошенько наступаю принцу на ногу. Вот когда жалею, что не надела туфли – на них, по крайней мере, были довольно острые каблучки.
Меня в нём раздражает всё – то, как смотрит, как держит себя, самоуверенный взгляд, разворот широких плеч, непоколебимая уверенность в собственной неотразимости, повадки усталого хищника. То, как раздевает меня взглядом, как сжимает мою ладонь в своей – в который раз вцепившись крепко, будто в свою собственность, даже пальцем не шелохнуть.