С одной стороны свой, да и с другой — тоже. А вот тут вопросов
будет куда больше. В мою верность и преданность поверить будет
очень сложно. «Поехал дипломат мир подписывать, так ещё и титул
получил от врага, и земли, и это чистая случайность. Вы ничего не
подумайте. С кем не бывает?»
Ладно, минусы понятны. Теперь плюсы. Титул даст мне больше веса
в обеих странах. Земли? Уже есть план, как их использовать. Хотел
по-другому, но там было долго и сложно, а тут...
Ещё люди. Мой род расширится и станет больше, причём в разных
местах. Удобно. Я же смогу к туркам русских переселить.
Что ещё? Серая зона в Турции. Другие твари. Разнообразие моих
зелий и артефактов налицо.
И главное. Меня по факту попытались припереть к стенке: либо
так, либо никакого мира, а значит, и титула. Ещё обещали весёлую и
короткую жизнь, если провалю задание, да и моему роду тоже. А раз
так, то нужно себя немного обезопасить.
Весь зал замер, ожидая моего ответа. Вельможи перешёптывались,
бросая на меня любопытные взгляды. Шехзаде наблюдали с нескрываемым
интересом. Мустафа, стоящий рядом, нервно теребил край своего
одеяния, не зная, чего ожидать. А султан Сулейман IV смотрел, как
хищник на добычу, пойманную в западню.
Время снова потекло в привычном ритме. Наконец, я был готов дать
ответ.
— Султан, — кивнул, встретив взгляд правителя Османской империи
без тени страха. — Могу ли я отказаться от столь щедрого подарка?
Как отреагирует мой император? Он посчитает, что я предал страну. И
в чём тогда смысл?
Мой голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась сталь. Шехзаде
за спиной султана переглянулись. Особенно заметно было у Мехмета,
на губах которого промелькнула тень улыбки. Судя по всему, ему
нравится эта игра.
Мустафа быстро перевёл мои слова, заметно нервничая. По его лбу
скатилась капля пота, а руки едва заметно дрожали. Он, похоже,
думал, что я сразу соглашусь на столь щедрое предложение и не буду
выпендриваться.
Сулейман IV слегка наклонился вперёд, его глаза сузились.
— Ты получишь мир, — хмыкнул турок после того, как Мустафа
перевёл.
В интонации правителя чувствовалась снисходительность, будто он
говорил с ребёнком, который не осознаёт очевидных вещей.
Понятно. А то, что я стану мишенью — плевать. Хочешь спасти свою
задницу — айда к нам. Молодец! Аж кровь забурлила. Красиво, так
чертовски красиво они это провернули.