– Что? Нет, – придя в себя, девушка аккуратно высвободилась и, скрестив руки на груди, с каменным лицом сказала, – я слишком страшная, чтобы быть счастливой.
Вик приподнял одну бровь, поморщив лоб, и оценивающе осмотрел Нику с головы до ног. Не спеша, обойдя девушку, парень снова остановился напротив нее и, сложив руки на груди, копируя позу своей новой знакомой, заговорил издевательским тоном:
– Мда, с такой внешностью я бы тоже не хотел жить, – заметив, как Ника скривила лицо, Вик подавил смешок и продолжил, – волосы похожи на сосульки еще и цвета непонятного, вся бледная, как будто тебя в муке изваляли, глаза утонули где-то в лице. Ну, а нос, – парень пристально посмотрел на лицо девушки, а затем ухмыльнулся, сказав, – ладно, нос вполне ничего себе, но ты только посмотри на эти чернющие мешки под глазами, – бесцеремонно ткнув тонким пальцем в сторону лица Ники, Вик добавил, – они же чернее твоих глаз. Руки короткие, а ноги еще и кривые. Лицо и фигура так себе. Я полностью поддерживаю твое решение покончить с этим, – в заключение добавил парень.
– Все сказал? Придурок, – еле сдерживаясь от возмущения и злости, пробормотала Ника и резко развернувшись, ушла прочь.
Оставшись довольным собой, Вик усмехнулся и, развернувшись, пошагал в противоположную сторону. Проходя мимо места, где некоторое время назад он встретил Веронику, парень взглянул в сторону перил и его внимание привлек телефон, лежащий на асфальте. «Эй, чокнутая, ты мобильник забыла! – развернувшись, крикнул Вик, но девушка уже скрылась из виду». Подобрав телефон, парень покрутил его в руках и, сунув в карман толстовки, снова ухмыльнулся. Насвистывая что-то себе под нос, Вик сделал еще несколько шагов вперед и растворился в воздухе.
Закрыв за собой дверь, Ника прижалась к ней спиной и оглядела небольшую комнату, которую снимала вот уже несколько лет. Девушка скользнула взглядом по разбросанным вещам на полу, затем посмотрела на одеяло, брошенное возле кровати, а далее на гору посуды в раковине и недовольно закатив глаза, открыла дверь в ванную комнату. Пошарив рукой по стене, Ника нащупала выключатель и, щелкнув по нему пальцами, включила свет. Войдя внутрь, девушка остановилась напротив квадратного зеркала, весящего над раковиной, и уставилась в свое отражение. Из зеркала на нее смотрело некое подобие человека, полностью изнеможенного и уставшего от жизни. Медленно подняв руки, Ника провела пальцами по растрепанным каштановым волосам с темными отросшими корнями и медленно заделала их за уши. Ее черные, глубоко посаженные глаза, как и говорил Вик, оттеняли фиолетовые синяки на нижних веках. На фоне бледной кожи, они выглядели ярко и сильно бросались в глаза. Единственное, что на этом округлом лице не раздражало девушку – это небольшой ровный нос. Ника слегка поджала тонкие, потрескавшиеся губы и, опустив руки, прошептала, обращаясь к своему отражению в зеркале: «Он прав. Мало того, что в твоей жизни полный бардак, так и ты сама выглядишь хуже некуда, – стянув с себя теплую кофту, девушка достала из кучи грязного белья длинную растянутую футболку и вышла из ванной комнаты». Выключив свет, Ника сняла джинсы и, бросив их возле входа, надела футболку. Аккуратно переступая через хлам, разбросанный на полу, девушка подняла одеяло и, закутавшись в него, рухнула на кровать. В голове Ники кружились мысли о новом знакомом, бессмысленной жизни и о том, что она не должна была возвращаться в эту комнату. Постепенно мыслей становилось больше, поэтому девушке все труднее давалась борьба с ними. «Мозг, замолчи, умоляю, – Ника натянула одеяло на голову и закрыла глаза, – я так сума сойду». Девушка всегда считала, что много думать – это не плохо, но когда она дошла до того, что не могла засыпать от водоворота своих мыслей, ее мнение резко изменилось. Пролежав в своем коконе из одеяла некоторое время, Ника все же сдалась усталости и провалилась в сон.