– Сема! —это папу окликнули, когда они были почти возле дома. – Сема, погодь. Ты рыбалил, что ли?
– Ага, —это был Йозеф Гленски, близкий папин друг. Что-то вроде с детства вместе. – Ваньку на добычу водил.
– Ого. Мужик совсем. Ты значит не слышал еще?
– О чем?
– Комитетчики срезали детские талоны всем, у кого больше двух детей. Сказали, что на первых двух талоны дадут, а с третьего и дальше кормите, как хотите… Типа мы их ради талонов наклепали.
– Они совсем?.. Суки, – папа сжал кулаки, и Ваня испугался. Этот жест означал, что отец был очень зол.
– Мы завтра забастовку решили устроить. Один хрен без этих талонов нам семьи не вытянуть. У тебя трое, у меня пятеро, у Матвея вообще восемь… Короче, ты с нами?
– Где и во сколько?
– В девять, у первой проходной. Ладно, я дальше пошел. Пируйте сегодня, повод такой, что отменять нельзя.
Иван тогда не совсем понял, что Комитет по распределению в тот день отказал ему, как самому младшему в семье, в праве на еду. Он с нетерпением ждал ужина, а потом вместе с папой, мамой, дедом Веней и старшими сестрами, Верой и Ликой, наслаждался восхитительной натуральной треской, пожаренной на масле. А на следующий день ушел папа. Начиналось восстание Мурманска, отправная точка Северо-Карельского голодного бунта.
– Арк`тон, – повторила Ахита и бросила рыбеху Ивану под ноги.
И тем самым поставила своего спутника перед весьма сложным выбором. Рыбу стоило как-то приготовить, но Иван кашеварить так и не научился, тем более с натуральными продуктами. Это вам не сублимированные армейские сухпайки, в которые нужно просто добавить кипяток. Да и аккуратные коготки Ахиты, замершие в считаных миллиметрах от шеи судового кока, были еще очень свежи в памяти. Но при этом есть ему все же хотелось. Не то чтобы сильно, за час до стыковки он успел плотно пообедать. Франсуа порадовал его отварным рисом с овощами. Но кто знал, когда теперь удастся поесть в следующий раз. Да и как поведет себя инопланетянка, если он откажется от сырой рыбы с чужой для него планеты. Девушка тем временем уже вернулась в воду и замерла, укрыв голову капюшоном из крыльев. Иван решил рискнуть.
– Ахита, —окликнул он девушку.
Та шумно сложила крылья и обернулась.
– Я не буду арк тон. Я не голоден. Да и не могу я есть сырую рыбу. Давай ее сама ешь.