Надя по-прежнему жила всё в том же вольере в образе волчицы. Я практически не вспоминала о том, что мы с ней когда-то дружили. Сейчас я обращалась с ней как со своим домашним питомцем и даже больше не просила Влада вернуть ей человеческий облик. Признаться, в облике волчицы она мне нравилась даже больше.
Университет я закончила с красным дипломом по специализации «врач общей практики», но работать не стала. Как правильно сказал Юл, помочь я могла людям, только обратив их. Но обращать их я не собиралась, а помогать им в лечении болезней традиционным способом не видела смысла. Потому что, во-первых, сострадания к ним я не испытывала, а во-вторых, они всё равно умрут. Так какое мне дело до того, умрут они сейчас или чуть позже? В любом случае в своих болезнях виноваты были только они сами.
Моя мама всё так же жила с Джеком. Но с тех пор, как она узнала всю правду обо мне, мы не виделись… На самом деле она прокляла меня. Она сказала, что больше у неё нет дочери. Это очень ранило меня. Впрочем, я не могу её осуждать. Пожалуй, так даже лучше. Мне больше не приходилось притворяться перед ней и выдумывать очередную ложь. С отцом я тоже практически не общалась. Но он думал, что мы с Владом уехали в Италию на постоянное место жительства. Отцу правду о нас я решила не рассказывать.
Единственным, кто для меня имел значение, был Влад. Он всегда знал правду обо мне и никогда не осуждал. В отношениях с ним у нас была практически полная идиллия! Я растворялась в нём, а он – во мне. Те оргии, что мы устраивали, были лишь прелюдией к нашей близости. В его объятиях я полностью забывала обо всём, считая, что в мире не существует никого, кроме нас.
Я всегда была готова на всё ради Влада, а он – ради меня. Мы настолько были увлечены друг другом, что нам не было никакого дела до других… Мы погрязли в похоти и жестокости, и каждому из нас это нравилось. Мы вели себя так, словно были бессмертными, и таковыми и являлись. Мы чувствовали, что в наших руках власть всего мира, ведь мы были королём и королевой!
II
Я стояла возле клуба, наблюдая за входом. Место было популярным, и десятки молодых людей сновали туда-сюда. За всеми пристально следил секьюрити. Некоторых людей, одетых, по его мнению, недостаточно хорошо, он разворачивал у входа, отказывая в доступе в клуб и пропуская только красивых и эффектных. Одним для прохода необходимо было быть одетыми с иголочки, другим же, особенно девушкам, было достаточно просто иметь красивую мордашку. Я могла похвастаться и тем, и другим.