— Как только поедим. Ненавижу на голодный желудок решать такие вопросы. Выпьешь?
Официант как раз приносит вино. А я теряюсь. То ли согласиться и пригубить немного для расслабления, то ли не стоит, чтоб не потерять бдительность.
В итоге киваю. Вдруг хоть руки перестанут трястись. В крайнем случае, за бокалом можно спрятаться, если что.
А вино оказывается вкусным, и градус практические не ощущается.
Заказ тоже приносят довольно оперативно. Очевидно, Максимовский здесь постоянный клиент. И столик для него свободен, и обслуживают прекрасно. А какая еда потрясающая! Я аж не могу удержаться — зажмуриваюсь от удовольствия. Но когда открываю веки, понимаю, что зря это сделала.
Вот же!
— Вкусно, — бросаю растеряно. — После диеты. Нечего на меня так смотреть, как будто не узнаешь.
— Нет, просто отвык. Мы давно никуда не ходили вместе.
Он говорит это с каким-то сожалениям, что ли. Но у меня закрадываются подозрения.
Дело вот в чем. У нас в школе работала одна учительница. У нее были проблемы с мужем, причем регулярно. Они ругались довольно часто, но потом мирились. Он даже бил ее периодически. И вот после подобных разборок с рукоприкладством он вел себя в точности как Максимовский сейчас — пытался загладить вину и вернуть все на свои места. Уж не потому ли Юлька сбежала?
Тогда все гораздо хуже. Прощать подобное ни в коем случае нельзя! Ударил один раз — будет и дальше этим злоупотреблять. Но как мне точно выяснить?
Чтобы не отвечать ему, подношу к губам бокал, а глоток делаю совсем небольшой.
И кто виноват, что вы никуда не ходите вместе? Уверена, что оба. Но почему? Если он ее любит, то должен же желать близости. А вот на счет сестры я вовсе не уверена. Не припомню, чтоб она когда-нибудь говорила о чувствах к нему. Только то, что Саня самый перспективный из всех парней, и что он без ума от нее. Была ли она хоть когда-то влюблена в него, мне не известно. Впрочем, как и то, была ли она вообще хоть в кого-то влюблена. Для меня это тайна, покрытая мраком. И чем больше узнаю, тем меньше понимаю.
Отвечать что-либо на его горькие слова опасно. Максимовский не так просто — в этом Данил прав как никогда. Просто верить его печальным глазам, которые он тут же отводит, никак нельзя.
Но ничего не могу поделать. Сердце отчего-то сжимается, как будто я увидела нечто обычно скрытое ото всех, глубинное, настоящее...