Ну ладно, не хочет доверить мне Доспех, поеду так. Упражняться с
Мощью куда сподручней в зоне бедствия, чем в многолюдном
городе.
Я предложил Лидии такой вариант.
— И в каком качестве ты поедешь? Ауксом ты уже быть не можешь,
про пилота, я тебе все сказала. Все, Миша, закончилась твоя служба
в Ауксилии. И закончилась, на удивление, великолепно! Наслаждайся
жизнью, получай образование, занимайся, чем душе угодно.
Спорить я не стал. Как говорится, насильно мил не будешь. Мы еще
немного посидели. Я рассказал, не вдаваясь в подробности, о своих
приключениях в Томске. Лидия, о том, как набирали новых ауксов.
Потом мы распрощались. Лидия звала меня в особняк, но я
отказался. Не хочу снова чувствовать себя приживалой. Да и Старик
обязательно выпрется, повоспитывать меня. Хотя, возможно, вот с
ним-то и можно было поговорить. Хотя бы, о том, что Корд, как
будто, решил извести всех Воронцовых.
До дома, то есть, до отеля, я добрался спокойно. Никто не крался
за мной, не пытался похитить и распилить на запчасти. Может быть,
Корд отказался от своей мысли, хотя бы на время? Но если бы, судьба
свела меня с ним, то я был бы не против. Кто, как не он, может
рассказать мне, что случилось с Киром.
Около полуночи, когда я в полудреме досматривал один из
сериалов, зазвонил телефон. Глянул на номер. Неизвестный. Наташка,
что ли звонит. Может, вести о Кире?
— Слушаю.
— Михаил?
Голос мужской. И знакомый. Блин, да я же слышал его, и даже не
раз. Но не могу вспомнить, кто это.
— С кем имею честь?
В трубке немного помолчали. Потом собеседник произнес:
— Я, Ингвар Воронцов.
Я сидел на Центральном Владимирском вокзале, в ожидании, когда
объявят отправление поезда на Тюмень. На сайте «Имперских железных
дорог», мне удалось выкупить последнее купе. Все остальное уже было
занято. Складывалось впечатление, словно пол Владимира решили
переехать в этот северный город.
В Тюмени меня ожидала пересадка на другой поезд, уже до Нового
Уренгоя. И снова выкуп купе, а то, как же, я ведь аристократ! И мне
не по чину ехать в одном купе с простонародьем. Хотя, я бы не
отказался, вышло бы куда дешевле.
Все эти траты ради статуса, заставили мои финансы не просто петь
романсы, а хрипеть в предсмертных судорогах. Учитывая, что нового
поступления выплат от рода, в этом месяце, не ожидалось — положение
мое было плачевным. Можно с уверенностью сказать, вагон ресторан
для меня так же неприступен, как Эверест. То есть, попасть-то я
туда могу, но делать мне там нечего.