— Ты еще спрашиваешь? — его взгляд лихорадочно заблестел. — Ты
воспользовался моим плачевным положением, заставил меня усыновить
тебя. Тебя! Полное ничтожество, даже среди плебеев!
Его грудь вздымалась от ярости. Кулаки сжались, на руках
напряглись витые мышцы.
— Разве мы с тобой, не плечом к плечу, бились против Идолища и
гибридов? — усмехнулся я.
— Сказочка для дураков! — выдохнул Воронцов, и неожиданно
добавил. — К тому же, ты загубил мою жизнь в самом начале.
Чего? Сейчас я не понял, о чем говорит Белый Витязь. Как я мог
загубить его жизнь, да еще в самом начале. Что за бред?
И тут я увидел, как живот Воронцова, с кубиками атлета,
натянулся. Словно, кто-то пытался выбраться наружу. Воронцов замер
с непроницаемым, словно маска, лицом. Его живот натянулся в другом
месте, опал и снова нечто толкнуло его изнутри.
Я содрогнулся. Неведомая тварь внутри Ингвара ярилась. И тут я
вспомнил, как извлекал Воронцова из кокона. Как он вскрикнул, когда
я потянул его. Из его живота, соединяясь с кожистой плотью кокона,
торчал толстый, в полруки толщиной, отросток, похожий на
кровеносный сосуд.
Глубокий вдох. Сейчас, я боялся поверить собственной догадке. Но
иного не оставалось. Тогда, в Японии, хватило совсем немного
времени, чтобы Ингвар стал гибридом!
Вот и объяснение его болезни! И его странному поведению!
Неудивительно, что Белый Витязь ведет себя неадекватно.
Воронцов внезапно заговорил:
— Мы все еще боремся с ним, за власть управлять телом.
При этом Воронцов поднял руку и указал себе на висок.
Продолжил:
— Но в одном мы согласны. Ты должен сдохнуть! А после, займемся
Лидией. Она достойна, разделить с нами будущее.
Загудела Мощь, в руке Воронцова появился широкий сияющий клинок.
Он зачерпнул Мощь, когда еще сидел спиной ко мне. И чего я хлопал
ушами?
Я тут же сформировал щит, надеясь, что он выдержит удар Трибуна.
Но и я ведь, сейчас куда, как преуспел во владении Мощью. Та тварь,
оставшаяся у древнего валуна, может подтвердить, я — Центурион!
Ингвар изготовился нанести удар. Мышцы на теле напряглись, в
глазах промелькнула холодная ярость.
Но тут кто-то ввалился в палатку снаружи. Горилла! Он мигом
оценил ситуацию. Сузил глаза и в его руке появился пистолет.
Грохнул выстрел! Пуля угодила в щит, но тот не схлопнулся, как это
происходило обычно. Горилла выстрелил еще раз. Щит снова спас меня,
но я понимал, что третий или четвертый выстрел заставит мою защиту
исчезнуть.