— Тебе с пирожными придется очень постараться, крошка, — Анрей поднимается на лапы, прижимает уши и урчит, — мы невероятно избалованы деликатесами и не так просто нас удивить.
Я бы хотела сейчас вскинуть подбородок и заявить, что я готовлю лучшие пирожные в мире, но это не так. Они выходят у меня средней паршивости. И я всегда очень стараюсь. Честно-честно, однако у меня лучше всего выходят булочки и пушистый хлеб из кукурузной муки.
— Следуй за нами, ночная гостья, — Анрей бесшумной белой тенью плывет среди зловещих черных стволов и кустов. — Будет тебе малина.
5. Глава 5. Сладкая ягодка
Следую за Эрвином и Анреем. Молча. И гадаю, почему я их различаю, учитывая, что сейчас они точно одинаковые с волчьих белых спин. Лунный свет, что пробивается сквозь кроны, тускло освещает наш путь, и я ничего особо не вижу кроме двух хвостов.
С опозданием понимаю, что я без туфель, которые, похоже, потеряла, когда с криками убегала от оборотней. Стопы утопают в мягком влажном и прохладном мху, ветер лениво треплет мои волосы, и я делаю глубокий вдох. Воздух будто звенит от хвойной чистоты.
Вздрагиваю и замираю, когда доносится уханье совы, и мои сопровождающие оглядываются.
— Тут рядом, кстати, медведь бродит, — Эрвин с угрозой щурится.
— Медведь? — повторяю я и вскрикиваю, когда в нескольких шагах кто-то шуршит.
Прикрываю рот ладонью и трясусь в ожидании голодного большого медведя.
— Это был еж, — Анрей обнажает зубы в легком оскале.
И действительно через несколько секунд у моих ног пробегает большой и важный еж, который останавливается, принюхивается и скрывается в кустах, недовольно фыркнув.
— Ежи тоже могут быть злыми, — мрачно отзывается Эрвин и продолжает путь.
— Могут за пятки покусать, — подтверждает Анрей, и я не пойму, шутят они или нет.
Я слабо улыбаюсь, и Анрей, недовольно встряхнув ушами, бежит трусцой за братом. Ладно. Лучше мне не отсвечивать, не привлекать лишнего внимания и не раздражать оборотней, а то они очень напряжены.
— Вот тебе малина.
Выводят меня густым зарослям среди высоких сосен. Первая проблема — ночь и почти ничего не видно. Вторая — мне некуда собирать малину. Минуту мнусь и решительно отрываю от верхней юбки кусок ткани. Оборотни оглядываются, а я шагаю к кустам малины.
Опускаюсь на землю, подобрав под себя ноги, и кладу кусок своей юбки рядышком. Вглядываюсь в листву и веточки, а затем тяну руку наугад, и это плохая идея. В пальцы впиваются острые иголочки, и всхлипываю. Это не совсем не ягодка.