Увидев, что я пытаюсь кинуть чем-то в кролика, она неодобрительно покачала головой.
— Добрый день, Ирина Федоровна. — Я попыталась вымучить улыбку.
— Добрый день, Светлана, — буркнула она с явным осуждением на лице. — Это чей? Твой?
Зверь, воспользовавшись моей заминкой, начал ластиться к ноге. Точно как какой-нибудь кот.
— Мой, мой. Купили, вот, разводить думали... — нашлась с ответом я, — но что-то такой вредный, нечистоплотный, что, думаю, лучше-ка мы его съедим.
Зверь замер и поднял на меня круглые красные глазки. Какие-то они были слишком большие для кролика.
Соседка снова неодобрительно покачала головой и прошла мимо. Едва она снова скрылась за поворотом, я отскочила в сторону:
— Да иди же ты от меня! — И со всех ног побежала домой.
Забежала за калитку, захлопнула за собой ее, закрыв на вертушку.
Вот только кролику — все нипочем. Перемахнул через забор словно скаковая лошадь.
— Чего встала? Ну показывай хоромы свои. — Он скептически оглядел мой деревянный одноэтажный дом, покрашенный облупившейся желтой краской.
— Я не пущу тебя в дом. У меня там дети.
— И что? Все дети любят животных.
— Голодные дети, — зачем-то добавила я.
— Меня не съедят. Подавятся.
«Я в самом деле это делаю? Разговариваю с кроликом?» — ужаснулась сама себе и решила попробовать не обращать внимания эту странную «нечисть» (кажется, так он сам себя назвал).
— Ну стой, чего ты уходишь? Я же полезный. Неужели тебе фамильяра иметь не хочется? Я… клады находить умею!
Я не дошла до двери всего шаг, когда резко остановилась. Он сказал «клады»?
Осторожно повернулась к животному.
Тот продолжал смотреть на меня красными немигающими глазищами.
— Мне деньги нужны. Сможешь с этим помочь?
— Я чую, если где заначка есть. — Тот, поняв, что это его шанс, мигом оказался рядом. — Могу по твоему дому пробежать. Мало ли где мелочь в зимней куртке осталась. Или за шкаф денежка завалилась. Я найду.
Открыв дверь, я ему кивнула:
— Ладно, заходи. Надеюсь, я об этом не пожалею.
Но пожалела я об этом очень скоро. Едва зверь оказался на веранде, которая была пристроена к крыльцу, как начал привередничать.
— Ну тут у тебя и дыра… — Но он осекся, потому что двери в отапливаемые комнаты, где и жили мы с детьми, открылись и нам навстречу выбежали мои двойняшки. Надя и Федя. Они были очень похожи друг на друга. Белокурые (как, впрочем, и все остальные мои детки), с кудряшками, чуть прикрывающими уши. С одинаково хитрыми проказливыми взглядами.